– Многоходовочка, – буркнул мрачно Герыч и тяжело вздохнул.

Ванька же подавленно промолчал, похоже, понемногу пытаясь осознать суть произошедшего. Οдин из нашего отдела, человек не чужой, превращался в жуткую потустороннюю мерзость, а помочь, похоже, было никак нельзя.

Лара цокала рядом на своих головокружительных каблуках, вцепившись в мою руку,и выглядела по настоящему неважно.

– Но как же так?! – только и смогла воскликнуть она в отчаянии и тут же закусила губу. Очевидно, что на самом деле подруга не хотела знать причин произошедшего с нашим сослуживцем.

До лифта мы добирались в мертвом похоронном молчании, а после, когда оказались у заветных дверей, Ружинский под нашими недоуменными взглядами нажал на кнопку вызова.

Оторопь испытала не я одна. Когда с гулом поехала к нашему этажу кабина лифта, отдел в полном составе шарахнулся от дверей и поглядел на Ружинского с суеверным ужасом.

Никто бы в таком опасном положении не рискнул войти в лифт, который и прежде подводил через раз.

– И куда мы теперь?   дрогнувшим голосом спросил Фил, который до последнего надеялся на лучшее.

– Вниз, – сообщил с издевательским спокойствием гоет и наградил нас взглядом в стиле «как солдат на вошь». – А чего вы так побледнели? Вы же оперативный отдел, у вас в должностных обязанностях прописано, что нашествие нави – ваши прoблемы.

Я зажмурилась и выпалила на одном дыхании:

– У нас есть спецназ и отдел собственной безопасности для таких ситуаций!

Первым ответом, который я получила, стала тишина. Даже подумалось, что когда я закрыла глаза, на самом деле все вокруг испарились. Однако вспышка паники оказалась совершенно безосновательной – ребята просто замолкли после моего решительного заявления.

А ведь сущую правду сказала! В случае крупных происшествий с участием паранормальных объектов должен вмешиваться спецназ! А если все случилось внутри здания конторы,то непременно ввязывалась еще и собственная безопасность! Оперативники больше раcследуют и рėшают проблемы масштабом поменьше.

– Она все таки читает инструкции! – воскликнул в показном изумлении Вано. Это были пeрвые слова, которые он произнес после побега Костика.

Видимо, шок от моей осведомленности оказался слишком силен.

– Таки вы видите вокруг нас спецназ или работников отдела собственной безопасности?   с ехидцей поинтересовался Ружинский, нависнув надо мной.

– Нет,   вздохнула я, сообразив, каким окажется следующая фраза Лисца.

– Кто есть – тот и разбирается.

Двери лифта открылись с издевательским сигналом,и под тяжелым взглядом Яныча оперативный отдел в полном составе втиснулся в кабину. Гоет вошел последним, закрыв выход собственным телом, а после наҗал на кнопку.

Нам предстоял спуск на нижний этаж, на самое дно бездны. В лаборатории исследовательского отдела.

Первое, что я поняла после того, как лифт приехал и двери открылись,   все выглядело как то… не так. Местные интерьеры после первой и единственной экскурсии отпечатались в моей памяти несколько иными. Но собственным воспоминаниям мне доверять в данном случае и в голове не пришло.

– С каких пор у исследователей стены стали серыми?   недоуменно пробормотал Вано и принялся вертеть головой. – Мне одному кажется, что вокруг все неправильно?!

Коллеги пожимали плечами, не решаясь высказываться – только глядели вопрошающе на Ружинского. Ну точно бандерлоги на Каа.

– Это уже Изнанка,   с возмутительной легкостью сообщил самую плохую новость вечера Феликс Янович, даже в лице не переменившись.   Через осколки Милкиного зеркала в контору проникла сильная безымянная навь, а за ней пришла Изнанка.