Постояв несколько минут, путешественники в безмол­вии вернулись в «клуб», где их терпеливо ждал Человек, одетый теперь в официальную форму пограничника.

— Извините, я не предупредил. Хотя вы должны были знать. Уровень радиации чужих законов здесь гораздо вы­ше, чем в середине домена, что порождает эффекты лож­ного просачивания, сужения горизонта многомерного кон­тинуума, макроквантового мерцания и появления нагуа­лей. Что мы и наблюдаем. А стабилизировать границу, то есть потенциальный барьер, ставший относительно «рых­лым», тонким, удается все с большим трудом. Мы, при­званные контролировать процессы в домене, понемногу те­ряем Фохат... как бы это сказать... жизненный принцип, что ли, жизненную силу. Поэтому консультация наших создателей — Сеятелей, как вы их называете, была бы нам кстати. Мы не раз пытались вызвать их сюда, но...— Че­ловек развел руками.— Они нас не слышат.

— Это следует понимать как отказ направить нас даль­ше? — осведомился Диего Вирт.

— Нет, если Сеятели не ответят, я переправлю вас через Стену барьера, но поймите...— Человек замялся.— Одни вы не сможете адекватно оценить жизнь в других доменах, регул яти вы которых невозможно представить да­же приблизительно. Человеческий мозг, насколько я знаю, способен воспринять и переработать не более десяти в одиннадцатой степени бит информации в секунду, а чтобы осознать многомерие, скорость обработки информации дол­жна быть на четыре-пять порядков больше.

— Что ж, для меня это не предел,— сказал Ян Тот.

— А для остальных?

— Даже для меня,— засмеялся Диего.— Я ведь напо­ловину человек, наполовину инк, машина.

— О чужанине не спрашиваю, а ваш товарищ? Я чув­ствую скрытую силу, но понять основу не могу.

— Он эрм с резервом файвера,— ответил Грехов, мель­ком глянув на Ставра.— Правда, сам он своих возможно­стей еще полностью не осознает.

— Тогда совесть моя чиста, я отправлю вас, как только придет ответ.

— Надо бы поспешить,— сказал Диего.— Ситуация у нас дома может измениться не в нашу пользу в любой момент.

— Не волнуйтесь, Война в вашем локальном регионе еще не началась.— С этими словами Человек исчез.

— Что он хочет этим сказать?— удивился Диего.

— Время — странная штука,— философски рассудил Ян Тот.— Вероятно, спускаясь по перегибу пространств сюда, на Дно Мира, мы одновременно пронизали и не­счетное количество лет в прошлое.

Диего перевел взгляд на Грехова.

— А ты что скажешь?

— Ян прав. Время — сложнейшая физико-психологиче­ская система, «зашнурованная» сама собой и мировым кон­тинуумом. Можно сказать, что наш домен еще только ро­дился и одновременно уже умирает как объект, исчерпав­ший все планы бытия. Когда-нибудь мы поговорим на эту интереснейшую тему.

Помолчали, переваривая заявление Габриэля.

— Н-да, для меня это пока сложно,— проворчал Ди­его.— Я сам не файвер, а всего-навсего бывший стар­мен-безопасник. Что же нас ждет такого необычного в другом домене? Ведь чтобы там существовали сложные формы материи, набор констант должен быть примерно таким же, как и у нас. Нет? Например, известно, что при количестве работающих измерений больше четырех в континууме не существуют аналоги звезд и планетных систем, потому что отсутствуют устойчивые атомарные конгломераты.

— Но движение материи существует и там, только мы это действительно не можем оценить.