– Извини, дружище. Твой любимый магазин закрыт. – Я направилась вперед: – Веди меня, куда теперь?

Ватсон просто моргнул в ответ и снова уставился на вход в «Полезные десерты».

– Отлично. – Я подошла к нему: – Думаю, ты достаточно потрудился этим утром. Посмотрим, как я теперь справлюсь.

Мы прошли мимо мастерской по изготовлению ретрофотографий, кафе-мороженого, магазина кексов и зоомагазина. От последнего Ватсона пришлось оттаскивать, так как он все-таки учуял запах собачьих лакомств.

Ни один из магазинов не показался мне достойным внимания, и мы остановились через улицу от водяного колеса, где находились «Викторианские трофеи». Я хотела зайти поздороваться чуть позже, но сейчас был самый подходящий момент. Плюс Персиваль и Гэри тоже могли поделиться со мной сплетнями, пусть и не так профессионально, как Карл и Анна.

Мы только перешли порог антикварной лавки, как раздался вопль и высокий худощавый мужчина в темно-пурпурной шубе бросился ко мне из-за прилавка, размахивая руками, и заключил меня в огромные объятья:

– Я ждал, когда же ты наконец к нам зайдешь!

Я обняла его в ответ.

– Привет, дядя Персиваль! Я очень рада тебя видеть, впрочем, как обычно.

Он сделал шаг назад и стал рассматривать меня на расстояния вытянутой руки.

– Волосы – прекрасные и безупречные, как всегда. Макияж, – он всплеснул руками, – лучше, чем в прошлом году, когда мы в последний раз виделись, но нужно бы поработать с подводкой. А губы хороши. Я рад, что ты помнишь об акценте на глазах и легком блеске на губах. – Взгляд дяди Персиваля скользнул по моему телу, и он поморщился. – Фред, да ну?! Тебе что, прочитать еще одну лекцию? Как ты, человек, в котором течет моя кровь, можешь думать, что эти метелкообразные юбки еще носят, я никак не пойму! Клянусь, даже у дочерей Барри есть врожденное чувство стиля, хотя у него самого, очевидно, в крови индийские спирали. – Дядя убрал собачий волос с моего плеча, затем улыбнулся и ласково потрепал меня по щеке: – Но мы все-таки семья, поэтому мне придется любить тебя, несмотря на твой вкус. – Он хитро прищурился. – Только не говори, что ты носишь ковбойские сапоги вместе с этой ужасной тряпкой!

– Хорошо, не скажу.

Дядя картинно застонал, а я не смогла удержаться и рассмеялась:

– Не много ли критики от человека, который одет в темно-пурпурную шубу? Где, интересно, водятся животные такого необычного окраса?

Он открыл рот от изумления.

– Дорогая моя, это – искусственный мех. Может я и живу в горах, но не дикарь же. А цвет называется «бойзенова ягода».

В сравнении со своим старшим братом мама казалась просто воплощением разума и сдержанности. Карие глаза Персиваля горели от радости, когда он смотрел на меня.

– Гэри, милый, выходи! Наша блудная племянница вернулась в семью!

– Рад тебя видеть, милая. – Его глубокий баритон пронзил меня.

Они оба поздоровались с Ватсоном, который принял их приветствия спокойно, но не более того, а потом снова переключились на меня.

Персиваль схватил мою руку:

– Я разговаривал с твоей мамой сегодня утром. Она рассказала, что произошло. И еще она сказала, что ты решила вести собственное расследование.

– Нет. – Я покачала головой. – Я не веду никакого расследования. Я не воображаю себя папой или кем-то в этом духе. Но подозревать Барри – это маразм. Я решила, что тоже могу попытаться выяснить что-нибудь, что поможет нам спасти его доброе имя.