— Я не слышал ни об одной, — ответил мужчина. Донеф узнал это имя. Джоги Вивернспур — известный авантюрист.

— Мы не знаем точно. Я лишь могу сказать, что в королевстве есть две фракции. Ты ведь согласен с этим.

Джоги тяжело вздохнул и ответил:

— Согласен. Ты узнала что-нибудь новое?

— Только то, что сегодня утром пятеро дворян попытались убить принцессу Таналасту во время её ежедневной утренней молитвы, — сердце Донефа застыло, но продолжило биться, когда он услышал:

— Она убила их всех.

— Таналаста? — голос Джоги был полон недоверия.

— Арфист и её друг. Жрица Гвеннат встретилась со мной после того, как Пурпурные Драконы закончили вынюхивать всё вокруг.

— И что же это были за дворяне-предатели?

— Все молодые — Энсрин Эммараск, мальчишка Даутингорнов, младший Крет, Илланс и Белорган.

— Ну конечно, как убийство — так без него не обходится!

— Это не к месту, Джоги. У каждого из них был огромный красный рубин.

— Неужели Общество Людей с Огромными Красными Рубинами? — издевательски спросил мужчина. — Только не это?

— С рубинами или нет, они все мертвы. И это возвращает нас к прежним злодеям.

— Гаспару Кормаэрил и Аунадару Блефу, и идее совета, которую поддерживают многие патриархи крупных домов и боятся более мелкие дворян рисковать, которые могут быть вообще отстранены от какого-либо управления страной.

— Согласна. Более того, многие дома будут готовы прекратить вражду с более «тяжёлыми» семьями, ради того чтобы получить место в совете и выйти из под власти Обарскиров.

— Но подчиниться другим семьям, имеющий больший вес. Когда в совете появится первая фракция, которая будет продавать свои голоса, дело дойдёт до открытого насилия — единственной надежды на власть проигравших в голосовании.

— Как думаешь, — спросила Кэт, — сколько продержится мир в совете? Пять месяцев?

— Думаю, три, — ответил Джоги. — Думаю, что как только какой-нибудь из домов, участвующих в совете, перестанет прикладывать силы к поддержанию мира в стране, начнутся первые вооруженные столкновения.

— Согласна. Даже молодой дворянин, которого я взяла себе в помощь, уже выбрал одну из сторон, — девушка сделала паузу, — Джоги, скажи — кто поддерживает Вангердагаста?

— Ну, Вивернспуры! — ответил он.

— А еще?

— Насколько я знаю, Даутингорны, Скаттерхоки, Иммердаски, Винтерсаны, Индимберы, Рауэнмантлы, Индернсы и Раллихорны. Еще есть Роринхорны, которые не согласны ни на совет, ни на королеву.

— Может ли это быть связанно с тем, что Роринхорны ненавидят Блефов и Вангердагаста? — с улыбкой спросила девушка.

— Ну конечно, только вот они-то говорят, что не поддерживают ни одну из фракций исключительно из соображений справедливости.

— Справедливости для Кормира? Гость, которого мы ожидаем, говорил то же самое, так?

Джоги устало вздохнул.

— Я слишком сильно устал с ним. Он делает всего три вещи, и все три хорошо — спорит, требует и волнуется. Я очень жду, когда все это кончится.

Кэт поморщила нос.

— Мне не нравилась эта идея со шпионажем с самого начала.

Джоги вздохнул и ответил:

— Мне тоже, но ты же знаешь, что это необходимо.