Воздушный корабль уже садился, пробегая по полю, трясясь и подпрыгивая, когда Авинов опомнился — и торопливо спорол с «богатырки» красную звезду.

Впрочем, опасался он зря — когда Томин с Князевым показались в дверях «Ильюшки», их встретил восторженный хор авиаторов эскадры, окруживших аппарат. В толпе Кирилл заметил и самого Сикорского, отлаживавшего уже второй по счёту корабль из своей «богатырской» серии, прозванный «Александром Невским».

— Иоанн! — трубно ревел командир ЭВК. — Где тебя носило, Иоанн?

— У «красных» гостил!

— Ха-ха-ха!

— Шампанского — всем! — вопил Томин. — Угощаю за ваши деньги!

— Господа офицеры! Гип-гип-гип…

— Ура!

— Гип-гип-гип…

— Ур-ра-а!

Облегчённо вздыхая и улыбаясь авиаторам — своим! — Кирилл поплёлся в город. В штаб. К Корнилову.

По дороге у Авинова было время сравнить между собою Таганрог и Екатеринодар. Кубанская столица тоже пестрела военными чинами, однако на улицах царил мир. Попадались в нарядной толпе и нахохленные пролетарии, хватало и «деклассированных элементов» всякого разбору, но воли им не давали, держали в узде закона — повсюду прохаживались городовые, пешие и конные, однажды даже проехал мотор, тренькая звоночком, а на дверцах у него белела надпись: «Полиция».

На подходе к штабу Кирилла остановил патруль. Он отдал честь молодому поручику и представился:

— Штабс-капитан Авинов. Возвращаюсь из плена.

У поручика хватило ума не требовать документов.

Кирилла доставили в комендатуру, и первым же, с которым Авинов столкнулся в дверях, оказался полковник Неженцев. Митрофан Осипович охнул, ухватился за Кирилла, словно удерживая того от падения.

— Капитан, вы?!

— Я, я, — подтвердил Авинов, посмеиваясь. — Угодил в лапы к большевикам, как последний дурак! Еле вырвался… Как там хоть мои текинцы? А вы как?

— Да всё в порядке, Кирилл! Текинцы ваши где-то в Тифлисе сейчас. Хотели их в Туркестанскую армию отправить, к Казановичу, да те ни в какую. Вас ждут! Там такой здоровый бугай есть, так он громче всех орал: «Сердара хотим!»

— Саид… — нежно сказал Авинов и спохватился: — Так как же мне поскорее туда, к ним?

— Сделаем так, — деловито сказал Неженцев. — Деньги есть? Денег нет. Вот, держите, — вынул он из кармана сложенные ассигнации, — этого должно хватить. Сходите в баню, капитан, побрейтесь и откушайте, как следует, а потом уже будем думать, куда да как. Всё ясно? Исполняйте!

— Слушаюсь, ваше высокоблагородие!

На приём к Корнилову штабс-капитан так и не пошел, да и недосуг было Верховному правителю — разворачивалась борьба за Дон, дивизии уходили в Степной поход, стремясь достичь берегов Волги у самой Астрахани, формировалась Крымско-Азовская армия.

А Кирилла прикрепили к кубанцам, которыми командовал генерал-майор Врангель, полюбивший ходить в чёрной черкеске, за что его и прозвали Чёрным бароном.

Барону было поручено «…смелым и решительным ударом прорваться в Баку для соединения с кавказскими армиями». Для этого смелого и решительного дела выделялась целая бронегруппа — четыре бронепоезда, а в качестве десантного отряда Врангель решил использовать казаков-пластунов.

Пятнадцатого марта четыре бронепоезда — «Орёл», «Гроза», «Непобедимый» и «Атаман Платов» сосредоточились на станции Белиджи, что на границе между Дагестаном и Бакинской губернией.