— Стреляй, когда будешь рядом! — выкрикнул Зик.

Натаниэль с трудом разобрал слова за оглушительным грохотом копыт. С каждой секундой в бегство вовлекалось все больше огромных животных; сотни бизонов в панике неслись прочь от людей, которых запросто могли бы раздавить в лепешку. Топот копыт напоминал раскаты весеннего грома. Он нарастал, как чудовищный барабанный бой в невероятном военном марше; бизоны живой темной лавиной неслись на юго-запад, вздымая над прерией клубы белой пыли.

Изекиэль преследовал быка, крича и улюлюкая, как индеец.

Расстояние между охотниками и стадом сокращалось с каждой минутой. Нат подобрался так близко, что видел, как мерно двигаются мохнатые ляжки бизонов, взлетают и опускаются их толстые хвосты. Вдохнув, Натаниэль закашлялся и прищурился, чтобы пыль не попадала в глаза. Ему все труднее становилось контролировать лошадь — она артачилась, боясь приблизиться к стаду.

Изекиэль гоготал, потрясая карабином.

Натаниэль продолжал гонку, хотя каждая частица его существа вопила, что пора остановиться и выйти из игры, предоставив Зику «веселиться» в одиночку. «Их» бык теперь замыкал стадо, но по бокам от него бежали сородичи. «Подойти вплотную», как велел дядя, можно было, только вклинившись между быком и крупной самкой слева. Если учесть, что кобыла Ната боялась приближаться к бурым громадинам, то неудивительно, что ему сейчас требовались все его внимание и сноровка.

Дяде было легче: его мерин, очевидно приученный к охоте на бизонов, без понуканий рванулся вперед и вклинился в бегущее стадо. Зик пытался на полном скаку прицелиться в бизона.

Над прерией повисла густая завеса пыли. Бизоны ревели. Каждый из них мог в любую минуту скинуть Ната с лошади и растоптать или поднять на рога вместе с кобылой. Первые минуты погони показались Натаниэлю настоящим кошмаром. Но затем ему начал передаваться дядин азарт. Натаниэль мечтал ощутить сладкий вкус с трудом доставшейся победы, ему не терпелось вогнать пулю в огромную тушу и увидеть, как бизон упадет замертво. Нат не сводил с бизона глаз, лихорадочно соображая, куда целиться.

Гонка продолжалась. Теперь стадо было почти полностью скрыто густыми клубами пыли. Изекиэль скакал всего лишь в четырех футах от быка. Он резко осадил лошадь, вскинул карабин, молниеносно прицелился и выстрелил. Залп карабина утонул в грохоте копыт, но Натаниэль хорошо разглядел облачко порохового дыма. Он знал, что с такого близкого расстояния дядя не мог промахнуться, и был просто поражен, видя, что бык даже не остановился. Подогнав кобылу чуть ближе, Натаниэль прицелился в бизона, стараясь держать приклад карабина как можно крепче, чтобы ствол не отклонился в сторону, когда он нажмет на спуск.

Бык бежал, не сбавляя скорости.

Натаниэлю страшно хотелось выстрелить, но он усилием воли сдерживал себя — надо было дождаться подходящего момента. Сознание юноши сейчас вмещало только его самого, бизона и карабин, в котором ждала заветная пуля. Вдруг что-то задело ногу Ната. Он оглянулся.

Рядом с ним неслась громадная самка бизона!

Натаниэль запаниковал. Слева, вплотную, бежит один бизон, справа, на расстоянии вытянутой руки, — другой. Зажатый двумя мускулистыми тушами, Натаниэль оказался в ловушке. Рано или поздно, если он ничего не предпримет, один из гигантов рассвирепеет и проткнет его рогами насквозь. Кобыле не хватит пространства, чтобы развернуться, и ему не уйти из-под удара!

Что делать?

Ответ Нату подсказало отчаяние, оно подтолкнуло его и придало сил. Пнув самку ногой, он прицелился бизону-самцу в бок, дернул за поводья, осаживая кобылу, и в тот же миг нажал на спусковой крючок. Корова помчалась дальше, догоняя стадо, а бык, пробежав футов тридцать, перешел на неуверенный шаг, качнул головой, споткнулся и встал.