— Кэддерли, — ахнула Даника. Он заставил себя улыбнуться в ответ и махнул рукой, чтобы остановить ее и остальных на расстоянии.

Казалось, он пришел в себя, и снова внешне стал мужчиной пятидесяти лет, чуть старше своего истинного возраста.

— Ничего себе, — фыркнул Атрогейт.

— Магия храма, — произнес Джарлаксл. — Оскорбленного храма.

— Тебе что-то известно? — Заинтересованно спросила Даника у дроу.

— Правда состоит в том, — сказал Кэддерли, и Даника повернулась к нему, приблизилась, и он принял ее объятия. — Моя молодость, мое здоровье разрушаются за пределами стен храма Парящего Духа, — воскликнул он. — Тварь нанесла по ним удар — нанесла удар по нам! — у него вырвался безнадежный смешок. — И, естественно, нанесла удар по мне.

— Мы всё поправим, — затаив дыхание, пообещала Даника.

Однако Кэддерли покачал головой:

— Это ведь сделано не из дерева или камня, — пояснил он.

— Тогда Денеир поможет тебе, — сказал Джарлаксл, пристально глядя на него со странной, неожиданной жалостью.

Кэддерли снова начал было качать головой, но, посмотрев на дроу, кивнул, ведь времени на пессимизм не было.

— Но сначала мы должны быть готовы к возвращению Короля Призраков, — заметил Джарлаксл, переводя взгляд на Дриззта До’Урдена, сидящего на кровати с полным безнадёжности взглядом, направленным на Кэтти-бри.

— Что она видит, эльф? — Потребовал ответа Атрогейт. — О чем вспоминает на этот раз?

— Ничего, — прошептал Дриззт. Было сложно даже разобрать его голос. — Она согнулась перед яростью Короля Призраков.

— В царстве Теней, — сделал вывод Кэддерли, и Дриззт кивнул.

— Это в ней причина, в этой самой ярости, это она залечивает его раны, — сказал дроу с жалким и безнадежным видом глядя на потерянную и испуганную жену. Он не мог постичь её. Он ничем не мог помочь ей. Всё, что ему оставалось — только смотреть на неё и молиться, что каким — то образом Кэтти-бри найдет свой путь из мрака.

На мгновение в голову Дриззта До’Урдена пришла мысль, что действительно будет лучше, если его жена умрёт, в противном случае её мучения могут быть бесконечны. Он вспомнил то самое утро на дороге из Серебристой Луны, когда, несмотря на проблемы, связанные с проявлениями волшебства, все казались ему такими правыми, все, кроме женщины, которую он любил. Прошли считанные десять дней с того времени, как магические цепи опутали Кэтти-бри и отдалили её от Дриззта, но ему, сидящему на постели, так близко и в то же время так далеко от жены, всё произошедшее казалось эпизодом из другой жизни.

Все эти чувства: боль и замешательство — отразились на его лице, когда он, поняв это, посмотрел на своих товарищей. Бруенор стоял в дверях, дрожа от ярости, слёзы оставляли мокрые полосы на его бороде, его могучие кулаки были так крепко сжаты, что такая хватка могла сокрушить камень. Он одновременно с симпатией и страхом рассматривал Данику, сильно встревоженную собственной супружеской дилеммой, не торопясь перевести взгляд с неё на Кэддерли и стоящего рядом Дриззта,

Джарлаксл положил руку на плечо Дриззта.

Если есть шанс вернуть ее, мы сделаем это, — пообещал он, и Дриззт знал, что он имел ввиду. Когда дроу посмотрел на Бруенора, стоящего позади, то осознал, что дварф понял искренность Джарлаксла. Но оба они знали и то, что ничего хорошего из этого не выйдет.

— Её вылечат, и она вернётся, — сказал Кэддерли.