– Что ты хочешь сказать?

– Ну, я ведь могу провести сюда кого угодно. Может, и у тебя получится. У меня такое ощущение, что медуза не будет против. А значит, она нам поможет. И чем больше народу мы сюда приведем – тем легче будет вызволить из карантина твоего Серегу.

Ян совершенно не обиделся на Наташу и так искренне горел желанием помочь ей вернуть любимого человека, что она ощутила угрызения совести. И решила при первой возможности помочь Яну в аналогичном деле.

Если бы у него была любимая девушка, которая не отвечает ему взаимностью, то Наташа могла бы в приватном разговоре с нею расписать мужские достоинства Яна в самом лучшем свете. На некоторых девчонок это действует даже сильнее, чем личные впечатления.

Но вот беда – у Яна не было любимой девушки. Во всяком случае, Наташа не слышала ни о чем подобном.

Ян привык, что девушки его игнорируют, и уже года два назад оставил попытки ухаживать за кем бы то ни было.

Однако юношеская гиперсексуальность от этого никуда не исчезла, и Наташа задумалась, нельзя ли помочь Яну каким‑то иным способом.

И почти сразу же ответила себе – можно.

Она даже придумала, как.

16

К ночи толпа действительно стала редеть. Поскольку станцию метро «Парк Победы» закрыли во избежание несчастных случаев и давки, народ заранее устремился к другим станциям, понимая, что если все ломанутся в метро за пять минут до закрытия, то не уедет никто.

У милиции возникла идея, пользуясь случаем, перекрыть всю территорию до самого проспекта – тогда народу просто негде будет собраться снова. Но проблема была в том, что толпа хоть и поредела, но полностью не разошлась. Она освободилась от праздных зевак и состояла теперь из уфологов и м сочувствующих, сектантов и ортодоксальных фанатиков, сумасшедших и журналистов.

Сектанты и фанатики эксплуатировали по преимуществу две темы. Одни утверждали, что наступает конец света и в ближайшую пятницу в Парке Победы состоится Армагеддон. А парк называется так потому, что наши победят, и 144 тысячи праведников останутся жить вечно, тогда как грешники будут повержены и отправятся прямиком в геенну огненную.

Что касается медузы – то это либо сам сатана, либо авангард его войска.

Другие, до которых дошли совершенно секретные слухи о Зазеркалье, наоборот, решили, что Господь послал им землю обетованную, и требовали немедленно пропустить туда упомянутые 144 тысячи избранных.

Уфологи‑тарелочники тем временем яростно отстаивали свое право установить первый контакт с гуманоидами и возмущались тем, что это право узурпировали власти.

– Они хотят убить наших инопланетных гостей! – надрывалась в истерике какая‑то женщина.

– Пустите нас к инопланетянам! – хором скандировали остальные.

Конечно, разогнать эту вечернюю толпу было проще, чем дневную. Но обилие журналистов создавало серьезные проблемы.

Вечером к медузе приехали зачем‑то министр обороны, министр внутренних дел и директор ФСБ. Их кортеж подвергся нападению сектантов и уфологов, но министры, вопреки ожиданиям, не дали приказа о разгоне.

Директор ФСБ доверительно объяснил командованию оперативной группировки «Медуза»:

– Применять силу сейчас нельзя. Переполошились иностранцы. Они требуют допустить к объекту их специалистов, обеспечить полную открытость и предать гласности все сведения, которые у нас есть. Если мы сейчас погоним отсюда зевак и журналистов, впечатление будет очень неблагоприятное.

– Но завтра здесь может собраться такая толпа, что мы с ней просто не справимся, – заметил генерал милиции, самый старший по чину непосредственно на объекте.