Но почему Калеб? Из миллионов младенцев мужского рода во всём мире, почему они выбрали моего брата? Они искали что-то особенное, или мы оказались первой семьёй, которая попалась им с грудным мальчиком? Вероятно, мы никогда не узнаем ответ на это, и я опасалась, что это будет преследовать моих родителей до конца их жизней.

Бессильная ярость обожгла всё внутри. Благая королева только и делала, что причиняла боль людям, которых я люблю, и она была, по сути, недосягаема. Не то, чтобы у нас были свидетельства её преступления. Внешнее сходство принца с отцом будет сочтено за совпадение, и у нас нет доказательств его истинного происхождения. Как только человек становился фейри, в нём не оставалось ни крупинки человеческой ДНК. И это был один из нюансов, из-за которого я страдала всю прошлую неделю.

Было тело, которое мама с папой захоронили, но потребуется нечто большее, чем просто безумная история о подменыше, чтобы получить у властей разрешение на эксгумацию. И нечто подобное не пройдёт незамеченным. Моя семья будет мертва ещё до того, как чернила высохнут на ордере.

Тихий свист привлёк моё внимание к Финчу, который стоял в конце коридора. Его глаза были широко раскрытыми и обеспокоенными. Он жестом показал «С папой всё хорошо?»

Я проследила за его взглядом к папе. Он сидел, обхватив голову руками. Я прожестикулировала Финчу в ответ «Да. Он просто над кое-чем думает».

«Хорошо». Финч развернулся и исчез в коридоре.

Папа покачал головой.

— Это моя вина. Я должен был обеспечить его безопасность.

— Как ты можешь такое говорить? — я подошла и присела рядом с ним. — Ни один человек не сравнится с королевским стражем Благих. И уж тебе это должно быть известно лучше всех.

— Ты не понимаешь. У меня были наложены защитные чары на квартиру, но только от тех видов, на которых мы охотились. Мне и в голову не пришло поставить защиту от Высших фейри. Если бы я тогда наложил защиту, они не смогли бы войти и не забрали бы Калеба.

— Ты не можешь винить себя за это. Никто бы не подумал поставить чары против королевских стражей.

Я положила голову на его плечо, не зная, как успокоить самого сильного мужчину из всех кого я когда-либо знала. Мой папа был защитником, и он всю жизнь нёс эту вину на своих плечах. У меня появилось ещё больше причин ненавидеть Благую королеву.

Несколько долгих минут мы молчали. Первым нарушил тишину папа.

— Нам надо составить план.

— План чего?

Я выпрямилась. Он же явно не собирался предложить нам поговорить с Принцем Рисом о том кем он был на самом деле. Как бы сильно я не хотела видеть своих родителей счастливыми, меня до чёртиков пугало то, что королева могла сделать с ними.

— Как защитить нашу семью. Если Королева Анвин узнает, что принц был тут и встречался со мной, она воспримет это крайне плохо. И если её стражи обнаружат, что ко мне вернулась память, они…

— Нет, — я от страха вскочила на ноги. — Мы должны молчать об этом. Благие стражи начнут охоту на тебя с мамой, а я не могу потерять тебя снова. Не могу.

— Джесси, — папа встал и положил руки на мои дрожащие плечи. — Я не говорю о публичном выходе с этой историей. Но если принц продолжит показывать интерес к нам, королева заметит это, и её стражи начнут вынюхивать. Нам надо приготовиться к этому.

— Как?

Он плотно сжал губы, и его хватка на моих плечах стала крепче.

— Первым делом мы должны рассказать Лукасу.

— Нет.

Я так рьяно замотала головой, что едва не травмировала шею.

Папа остановил меня, как только я стала отстраняться от него.

— Послушай меня. Я знаю, что ты всё ещё злишься на него, но он дорожит тобой. Он защитит тебя.