– Все обитатели Крессе здесь. Кого из нас вы подозреваете? – Ларуш уже собирался поименно перечислить всех, кто находился в замке в роковую ночь, начав с Рэйчел, но заметил, что девочка стоит неподалеку, запнулся. – Отойдем немного в сторонку.

– Я хотел предложить тоже самое. Главным образом из-за Фриды. Ей совсем ни к чему слышать то, что я сейчас скажу.

Мужчины углубились в парк.

– Чего нельзя слышать Фриде?

– Как вы думаете, что заставило Пьера вернуться в библиотеку?

– Даже не могу предположить…

– Он пришел туда за «Молотом ведьм», мсье Ларуш!

Предусмотрительность Форелли и Ларуша могла бы сработать с кем-то, но не с Рэйчел. Девочка услышала последнюю фразу отца Луиджи.

Ларуш и Форелли, не подозревая об это, м отошли в дальний конец сада и остановились рядом с осиротевшим розовым кустом.

– При чем здесь «Молот ведьм»? – спросил Ларуш.

– Вы заметили, как заинтересовался Пьер книгой?

– Конечно, а еще он очень испугался вашего замечания насчет петли и костра…

– Может я и ошибаюсь, но бедняга Мулеж, думал в тот момент о конкретной ведьме и поведение Фриды подтверждает мою догадку. Она сделала нечто, заставляющее ее винить в гибели мужа себя.

– И что же по-вашему, могла натворить Фрида?

– Боюсь, что узнать об этом мы сможем только после того, как женщина будет в состоянии связно говорить, – пожал плечами священник. – Кстати, а вы-то нашли нужную книгу?

– Зачем, падре? Вашего рассказа о тамплиерах оказалось вполне достаточно для того, чтобы удовлетворить мое любопытство.

– Гм… А как давно, мсье Ларуш, вы были в Италии?

– Лет пять назад. Встречался с коллегами-медиумами на эзотерической тусовке. Почему вы спросили?

– Ваша фамилия с самого начала показалась мне знакомой.

– Возможно, вы встречали ее в каких-нибудь списках неблагонадежных элементов! – рассмеялся Жак. – Признайтесь, что Ватикан ведет учет своим идейным противникам.

Мужчины вернулись к скамейке, на которой сидела Фрида. Ларуш осмотрелся.

– Интересно, куда подевались Рэйчел со своим дружком?

– Наверное, пытаются дать свои объяснения всему, что произошло здесь минувшей ночью.

Форелли оказался прав. Уединившись с Клодом, Рэйчел рассказала ему о том, что сказал священник.

– Какие будут соображения, продолжатель дела Мегрэ?

– А какие могут быть соображения? Ума не приложу, зачем твоему дяде понадобилась книга о ведьмах. Форелли, конечно умен, но здесь он явно переборщил…

– Ни капельки! – заявила Мидллуайт. – И знаешь почему?

– Хватит блистать передо мной своим аналитическим складом ума. Не тяни!

– Все дело, дружище Клод в… Говядине!

– Форелли зациклился на ведьмах, а ты на тонкостях кулинарии?

– После ночного разговора в библиотеке, я с помощью Честера добралась до кухни и нашла в раковине давно размороженную говядину. Фрида соврала! Зачем?

– Понимаю. Она должна была как-то объяснить свои ночные блуждание по замку и брякнула первое, что пришло в голову.

– Остается только выяснить, зачем Фрида выходила на самом деле и мы постараемся сделать это сегодня ночью! – подытожила Мидллуайт.