— Чепуха! — воскликнула она. — Магнус был еще совсем молодым. Вряд ли он предполагал, что умрет из-за несчастного случая. Маловероятно, что он успел отдать какие-нибудь распоряжения на случай своей смерти.

— А как же домина? — поинтересовался Армен.

— А что она? Лара просто была его женой, только и всего. К тому же она полуфея. Хвала небесам, что из троих детей, которых она родила моему брату, у двоих нет никаких магических способностей. Загири очень милая девочка, а Тадж, несмотря на то, что он неполнокровный теранец, вполне смышленый мальчик.

— А Марцина? — со злой ухмылкой спросил Армен.

— Не смей упоминать при мне эту змеюку, муж, — задрожала от негодования Аселма. — Это самое злобное существо, которое мне доводилось когда-либо видеть. Помнишь, что она сделала с моей кошкой? Ужас какой-то!

— Отчасти в этом была и твоя вина, любовь моя, — улыбнулся он. — Ты сама в ее присутствии сказала, что хотела бы, чтобы Флафи жила вечно, потому что ты ее очень любишь. Но с другой стороны — хотела бы, чтобы она держалась подальше от птиц в саду, потому что тебе также нравится слушать птичье пение. Марцина просто хотела тебе угодить.

— Она превратила мою кошку в камень, когда та пряталась в розовых кустах, Армен! — вне себя закричала Аселма. — Она ужасный ребенок!

— Ничего страшного не произошло, любовь моя, — рассмеялся Армен. — Лара вернула кошке первоначальный облик.

— Да, но она очень изменилась с тех пор, — пробурчала Аселма.

— И ни одной птицы в твоем саду, — заметил он.

Аселма фыркнула.

— У меня нет ни малейшего желания обсуждать свою племянницу, — заявила она. — Завтра утром на рассвете отправимся в замок. Ты будешь регентом, это единственное, что я могу добавить, муж мой.

— Как бы не так, — пробормотал тот так тихо, что Аселма не расслышала.

Его серые глаза стали задумчивы. Он начал размышлять, успел ли его шурин оставить какие-нибудь распоряжения для своего единственного сына перед тем, как произошел несчастный случай. Он рассеянно потер лысину. Армен очень сильно любил жену и столь же сильно не хотел брать на себя бремя регентства, верно, как и Тостиг. Они были вполне довольны своим статусом землевладельцев, у которых уже выросли дети. Они начинали стареть. У них уже не было желания обременять себя ответственностью за судьбу государства и всего народа. Было бы лучше, если бы все стало, как раньше, когда мужчины Теры не слышали голосов своих жен. Аселма, так же как и ее сестра, всегда говорили о том, что жены должны служить своим мужьям, хотя на деле обе были слишком честолюбивы. Любопытный парадокс. Интересно, догадывался ли его племянник о проблеме, которую он породил своим появлением.

Как бы то ни было, но поздним вечером Тадж возвратился в замок. Неожиданно он почувствовал себя очень усталым и расстроенным в свете произошедших событий. Ему было всего лишь тринадцать лет, а на его плечи вдруг упал груз ответственности за Теру и его народ.

— У меня не получится! — отчаянно воскликнул он, обращаясь к самому себе, и сгорбился.

Он стоял в одиночестве посреди комнаты матери. Тадж чувствовал, как от подступающих слез начинало щипать глаза.

— Судьба не посылает испытаний, которых нельзя было бы преодолеть, — раздался полный сочувствия голос.

— Принц Калиг! — встрепенулся Тадж, увидев выходящего из сумрака великого принца-тень. — Что мне делать? Я не могу быть доминусом. Я еще слишком молод.

Принц-тень опустил руку на плечо Таджа.

— Присядем, милорд доминус, — сказал он и повел Таджа к небольшому диванчику. — Ты, Тадж Хаук, сын своего отца, так же как и матери. Ты лишен магических способностей, если не считать того, что в твоих жилах течет кровь феи, зато ты обладаешь силой воли.