Быстро поклонившись, она деловито направилась к двери в конце коридора. Постучала и в ответ услышала голос секретаря: он приглашал войти.

Томас сидел в углу кабинета в непринужденной позе. Мастер Уолсингем за столом изучал через лупу какой-то документ. Едва Розамунда вошла, тут же отложил листок.

- Смотри, здесь твой брат.

Томас встал со стула, подошел и поцеловал сестру в щеку.

- Прекрасно выглядишь, дорогая. Хорошеешь с каждым днем.

- Спасибо. Надеюсь, у тебя тоже все в порядке.

Томас выглядел бледным и утомленным.

- Будет в порядке, как только желудок придет в норму после этой ужасной переправы.

- Переправы?

Трудно было понять, что он имеет в виду.

- Через Английский канал. Ла-Манш, как называют его французы. Я был в Париже.

- Сейчас разговор не слишком уместен, Томас. Побеседуете потом, когда закончим дела.

- Прошу простить, сэр Фрэнсис.

Томас иронично поклонился и вернулся на место, оставив сестру стоять посреди комнаты.

Секретарь королевской канцелярии перешел к сути вопроса.

- Королева милостиво согласилась принять Розамунду, но девочке потребуется придворное платье. Как ты и сам понимаешь, Томас, затраты немалые.

Томас настороженно выпрямился.

- Знаю, сэр.

- Позволю себе заметить, что и твой наряд явно обошелся в круглую сумму.

- Не имею права опозорить семью не подобающим случаю костюмом, сэр.

- Не сомневаюсь. - Уолсингем, который неизменно появлялся перед королевой в черной мантии и небольшой шапочке, тоже черной, язвительно усмехнулся. - Итак, сколько ты готов выложить за новое платье для сестры?

Томас покраснел:

- Боюсь, совсем немного. Долги весьма обременительны: поместьем управляет Эдмунд и, естественно, тянет из него все соки. Того и гляди окажусь в долговой тюрьме. Собственным состоянием я не располагаю.

Розамунда неловко переступила с ноги на ногу: пререкания становились унизительными. Ни один из джентльменов не желал тратиться на придворное одеяние, а леди Урсула не раз подчеркивала, что представление ко двору, даже безупречное, непременно повлечет за собой вереницу проблем. Необходимо произвести не просто безукоризненное, а по-настоящему яркое впечатление, иначе потом придется потратить впустую уйму времени, понапрасну пытаясь утвердиться в кругу придворных дам.

Она эмоционально вступила в разговор:

- Томас, мне тоже важно достойно предстать перед королевой и фрейлинами. Если ты не позволяешь себе появиться в недостойном виде, то не вправе ожидать этого от меня. Разве позволительно ударить в грязь лицом в столь ответственный момент? Люди или подумают, что моя семья едва сводит концы с концами, или решат, что никто из родственников не понимает важности события. И то и другое повредит твоей репутации, - добавила она для убедительности.

Томас разозлился. Дело в том, что он понимал всю справедливость претензий, но от этого раздражение лишь возрастало.

- Позволяете себе дерзить, мистрис! - возмущенно воскликнул он. - Немедленно замолчите!

Сэр Фрэнсис мрачно усмехнулся:

- Если Розамунда произведет на королеву благоприятное впечатление, то не исключено, что ее величество подарит ей платье для торжественных церемоний. Как правило, это происходит после года службы, однако, возможно, мне удастся ускорить проявление щедрости.

Этим утром Розамунда надела зеленое бархатное платье. На протяжении целого месяца она чередовала два своих наряда, отчего оба уже утратили свежесть новизны. Появляться во дворце в таком виде было просто неприлично.

- Наверное, придется вернуться в Скэдбери. Что поделаешь, если достойное представление невозможно.

Она понимала, что говорит чересчур смело, однако сдержать горечь не могла.