Кинжал.

Его превосходный интеллект дракона сразу понял: каждый раз, когда он наносил удар, кинжал менял его.

Серрег осторожно поставил свою покрытую черной чешуей лапу обратно на место и принялся обрабатывать тушу другой лапой, вместе с грозными зубами. Он и не подозревал, как сильно ему понравится ломать кости челюстями. Может быть, это было частью драконьего бытия, а может быть, он наконец то открыл недоступную доселе часть своей души. Как бы то ни было, Серрегу это очень нравилось.

Съев быка, Серрег на мгновение присел и созерцал небо. Как рассвет прогнал тьму, так и день заменил ужасы прошедшей ночи новым светлым будущим. Жизнь была прекрасна. Пусть эти мелкие твари высасывают силы из анклавов. Серрег в них больше не нуждался.

Все же архимаги не были людьми, с которыми можно было шутить, и они не очень то жаловали драконов, независимо от их происхождения. Серрег бросил последний взгляд в сторону неба, где он вырос, а затем снова направился на запад.

В конце концов, Серрег нашел роскошное болото, в котором устроил себе логово. Он ликовал, ощущая грязь между когтями. Это было гораздо лучше, чем уединенная и изолированная жизнь на скале Делии.

Но что делать с кинжалом? Он больше не хотел, чтобы он висел на его передней лапе. Он вообще не хотел, чтобы он был рядом. Он напоминал ему о его жалком прошлом и последнем вздохе его трусости. В конце концов, он поступил, как поступают драконы: использовал его, чтобы начать свой клад.

Осторожно поместив правую переднюю лапу в пасть, он сомкнул на ней зубы. Он крепко сжал его, затем выгнул лапу и шею, вытаскивая коготь из пальца. Жгучая боль пронзила его магический коготь, конечность дрожала от нервов, умоляя о покое, но он упорствовал. Кинжал попытался вонзиться в его нежную плоть, но тут послышался хруст, когда он вырвал его. С последним рывком, с последней вспышкой боли тот освободился.

И он тоже.

Серрег повернул голову в угол грота, который он выбрал для своего тайника, и выпустил кинжал из зубов. Он со звоном ударился о грязный пол, издав металлический звук разочарования, и отскочил гораздо выше, чем это было физически оправдано. Он отскочил снова, и снова, и снова. В конце концов он приземлился, раскачиваясь из стороны в сторону, и вибрация развернула лезвие так, что оно обвиняющее указало на Серрега.

Тыльной стороной левой лапы Серрег оттолкнул лезвие в сторону, но от толчка лезвие понеслось по кругу, пока снова не указало на него.

«Жалуйся, если хочешь, – подумал Серрег, – ты мне больше не нужен».

Слегка прихрамывая на правую переднюю лапу, он двинулся ко входу в свой грот.

«Я достаточно долго учился, – подумал он. – Пора применить эти знания».

Так размышляя, он взмыл в небо.

ДРАКОН ГОРЛИСТА

Элейн Каннингем

Год Свирели (1301 ЛД)

С открытым ртом, с выражением неподдельного ужаса на лице, десятилетний Горлист уставился на подарок, отмечавший конец его детских лет. Наградой за сотни испытаний в удаленных от города нищенских пещерах Чед Насада, за бессчетные часы утомительного изучения сложной речи темных эльфов, языка жестов и письменности была книга. Книга!

Наставник, Т'сарлт, выжидающе наблюдал за ним – на что Горлист выхватил подарок и швырнул его через всю комнату. Затем, скрестив тонкие руки на груди, он поднял бунтующий взгляд на старого дроу и сказал:

  У солдат нет времени на чтение.

  Времени или ума? – резко спросил Т’сарлт.   Твои стремления недостаточно высоки, мальчишка! Некоторых дроу выращивают в качестве воинов смертников, но ты – ты сын мага.