Эфия делает шаг назад, как будто мы всего лишь играли и пришло время для передышки. У нее повсюду порезы, царапины и ожоги, и она истекает кровью. Неуязвимой ее назвать точно нельзя. Я позволяю себе улыбнуться.

– Прямо как тогда, в саду, – довольно говорит Эфия и смеется. – Как же мне этого не хватало!

Я бросаюсь к ней, но моя сестра шагает в пустоту и исчезает. С ее исчезновением все вокруг меня просыпаются, вздрогнув. Нет времени оплакивать погибших – армия моей сестры набрасывается на нас, подобно стервятникам. Моя магия рвется в бой. Меня переполняет ощущение того, что в мою душу впивается множество хищных взглядов. Я замечаю демона, стоящего в центре атакующей армии. У него новое загорелое и угловатое лицо, его низкое тело покрыто мышцами. Но я узнаю его магию отовсюду. От этого зрелища у меня стынет кровь в жилах. Эфия дала своему отцу – демону Шезму – новую постоянную оболочку. Звон металла о металл бьет по ушам, но мой разум мог бы с таким же успехом находиться сейчас где-нибудь на затонувшем корабле на дне Великого моря.

Тела извиваются и качаются вокруг меня, но я не могу перестать смотреть на отца. От частых ударов сердца у меня кружится голова. Спотыкаясь, я иду туда, где он лежит на земле. Я падаю на колени. Моя грудь дрожит, пока я пытаюсь дышать. Я беру отца в свои объятия. Моя магия окутывает его ярким коконом. Она оседает на нем, как звездная пыль, и заживляет его рану. Его тело цело, но Эфия забрала его душу. Магия не может это исправить.

«Маленькая Жрица, – слышу я вновь его голос. – Наберись терпения и не опускай руки».

Гнев закипает во мне и наконец взрывается. Я поднимаюсь на ноги, и молния прорезает небо яркой янтарной вспышкой, поражая демонов и шотани. Их горящие трупы падают на землю, и от дымящейся плоти трудно дышать. По моим щекам текут горячие слезы. Я не остановлюсь, пока они все не будут страдать. Я рада их смертям.

Руджек исполняет вокруг меня замысловатый танец. Он держится достаточно далеко, чтобы не мешать мне, но достаточно близко, чтобы держать меня в поле зрения. Его скимитары плавно двигаются, разрезая врага за врагом. Кажется, будто тело Руджека целиком состоит из жидкости – он изгибается, рассекая очередному противнику грудь, живот или горло. Майк делает то же самое – хотя и не так изящно. Пока Руджек защищает меня, Фадий и Джахла защищают его.

Крейваны рубят шотани необычными крюкообразными ножами. Они называют их жнецами, и эти клинки с легкостью скользят сквозь плоть и кости. Скимитары Ре’Мека мерцают, пока он рубит демона за демоном. Он излучает красоту и высокомерие, действуя своими мечами.

Кира метко бросает свои ножи и убивает сразу нескольких демонов за пару секунд. Позади нас Эзарик и Царик снова превратились в людей. Сукар и Раеке сражаются бок о бок. Нигде не видно Эсснаи, поскольку ее настигла целая волна демонов. Я разворачиваю огненный шторм к демонам позади меня, чтобы помочь друзьям. Кира бежит в гущу демонов, пробиваясь к Эсснай. Теперь ее тоже не видно.

Гром гремит в небе, и одновременно мою щеку задевает стрела. Лицо горит, и кровь стекает по подбородку. Руджек пытается отбиться сразу от трех демонов, но у него уже идет кровь, а движения становятся менее плавными и изящными.

– С тобой все хорошо? – кричит он через плечо, задыхаясь.

Прежде чем я успеваю ответить, небо разрывается на части. Огромный зверь падает в долину, сотрясая землю. Я почти теряю равновесие, и Майк хватает меня за руку, чтобы я не упала. На своем пути зверь сокрушает десятки демонов и шотани.

– Во имя богов, что это?! – кричит Майк, перекрывая звуки битвы.

Я всматриваюсь в зверя.