Тамара оставалась неподвижной, и как раз в тот момент, когда я начал задаваться вопросом, не захочется ли ей от скуки поиздеваться надо мной, она заговорила:

– Я никогда по-настоящему с ним не разговаривала. Я имею в виду принца. У меня был высокий статус капитана королевской гвардии, но… – Она пожала плечами. – В замке царили свои порядки, и у меня не было повода обратиться к нему. Но я несчетное количество раз наблюдала, как королева работает в полях. И принца видела вместе с ней тоже. Когда они вдвоем ухаживали за растениями, королева светилась от счастья.

– Он снова испытал это с ней. С Финли. Я имею в виду, к матери он испытывал не то же самое чувство, иначе это было бы странно, но…

– Она всегда говорила мне: «Не называй его при мне принцем. Называй его «ваш сын», потому что он не такой, как принцы до него. Он не будет похож на королей недавнего прошлого. Или нынешних времен. Он изменит это королевство. Он призовет драконов из всех маленьких деревень и городков в других частях света и объединит их, как в былые времена. Подарит им настоящий дом. Как и должно быть. Рядом со мной он не принц… он мой сын.

– А потом она попросила его уехать.

– Думаю, она осознала, что проиграла битву. Его счастье значило для нее больше, чем судьба обреченного королевства. Это не демоны все разрушили. Они просто воспользовались тем, что там уже царила гниль.

– Ясно. И, отправив сына подальше, она погрузилась в долгую ночь.

– Ей больше не ради чего было жить, Адриэль. Ты понятия не имеешь, что ей пришлось пережить.

Я кивнул, потому что Тамара была права. Я не имел понятия.

– Впрочем, какая разница? – Она оттолкнулась от перил и побрела прочь.

– Не беспокойся! Со мной все хорошо, если тебя это волнует! – крикнул я ей вслед.

Тамара остановилась и оглянулась через плечо.

Я поморщился и согнулся над бортом, сделав вид, что занимаюсь своими делами. С драконами шутки плохи. Мне давно пора усвоить этот урок.

– Я знаю, почему ты…

– Ох, черт! – Я подпрыгнул, затрясся, покачнулся в сторону, и меня вырвало. – Мать твою!

Уэстон стоял позади меня, и на его обнаженном теле отчетливо виднелся каждый мускул. Ему каким-то чудом удавалось выглядеть сильным и божественно привлекательным, несмотря на то, что его морили голодом. Гребаные альфа-самцы. Они были моей единственной слабостью.

– Я знаю, почему ты не превратился, – проговорил он, наблюдая за мной пристальным взглядом волка, оценивающего свое окружение. – Там, на мосту.

– Да неужели?

Он уставился на меня долгим взглядом, и на этот раз я всерьез подумал, что мне стоит высунуть за борт свою задницу. От него у меня немного разболелся кишечник. Настоящая слабость! Я бы никогда не пережил роман с одним из этих ублюдков.

– Ты знал, что тогда попадешь в стаю, – продолжил он, держась одной рукой за поручень, наверняка очень раздраженный тем, что ему приходится держаться, а альфа-дракону – нет.

Уэстон помолчал, но я не стал ничего говорить. Я знал, что он не ожидает ответа.

– Хотя ты мог бы безопасно перейти мост с моей помощью, – нарушил молчание он, – ты остался в человеческом обличье, чтобы сохранить верность… Финли.

– Она дракон, – огрызнулся я. – Вот превратится – и увидишь.

Уэстон коротко кивнул.

– Я одобряю твой поступок. Для него требовалось мужество.