Но это был его голос – голос моего отца звал меня по имени.

Я открыла глаза. Туманная мгла и… и золотистый свет фонаря, но я не проснулась.

Я опять там, в той ночи, которая закончилась кровью и криками.

– Поппи-цветочек, я знаю, что ты здесь. Выходи, – звал отец. – Иди ко мне, Поппи-цветочек.

С замиранием сердца я пошла на голос. Мои губы зашевелились, но мой голос оказался совсем детским.

– Папа? Я тебя искала.

– Ты меня нашла, как всегда. – Тень передо мной запульсировала и сгустилась, обретая форму. Он был высок – выше всех, кого я знала. – Тебе нельзя здесь находиться, моя девочка.

Я уставилась на него, стараясь рассмотреть лицо.

– Папа, я хотела пойти с тобой. Я не боюсь.

Но я боялась. Я дрожала, и у меня болел животик.

– Ты такая смелая, но тебе нельзя быть здесь. – Он опустился на колени, и глаза – такие же, как мои – заслонили весь мир передо мной. – Где твой брат?

– С тетей, которая печет пирожные, но я хотела быть с тобой и…

– Ты не можешь пойти со мной.

На мои плечи легли холодные руки, и его лицо словно сложилось из кусочков. Квадратная челюсть, покрытая отросшей за несколько дней щетиной. Мама называла ее бородой и часто на нее жаловалась, но я замечала, как она поглаживает эту щетину, когда думает, что мы с Йеном не видим. Прямой нос. Темные брови. Глаза цвета хвои.

– Ты должна остаться здесь и присмотреть за мамой и братом.

– Это она? – раздался из темноты еще один голос. Чужой, но не сказать, что совсем незнакомый.

– Это моя дочь, – ответил папа, оглянувшись через плечо. Он улыбнулся мне, но улыбка была какой-то не такой. Слишком натянутой. – Она не знает.

– Ясно, – отозвался тот же голос, по-прежнему знакомый.

Я не поняла, что он имеет в виду. Знала только, что он собирался уходить, а я этого не хотела.

– Милый маленький цветочек. – Холодные руки коснулись моих щек. – Милый маковый цветочек.

Папа наклонился и прижался губами к моей макушке.

– Я люблю тебя больше, чем все звезды на небе.

Я задохнулась и ответила:

– Я люблю тебя больше, чем всех рыб в море.

– Девочка моя.

Его отвлекли крики снаружи.

– Кора? – позвал он маму. Так ее называл только он.

Мама выплыла из теней, на ее лице отражалась боль. Она взяла меня за руку. Ее рука тоже была холодной.

– Тебе следовало знать, что она найдет сюда дорогу. – Мама оглянулась, но я не видела, куда она смотрит. – Ты ему доверяешь?

– Да. Он уведет нас в безопасное место.

Папа повернулся ко мне.

– Оставайся с мамой, малышка. – Такие холодные руки опять прикоснулись к моему лицу. – Оставайся с ней и найди брата. Я скоро за вами вернусь.

Просочился туман, забрал папу и немного рассеялся. Я слышала его голос. Он что-то говорил, но я ничего не могла разобрать. Я пошла было за ним, потому что знала: он не вернется…

– Не смотри, Поппи. Не смотри туда, – услышала я приглушенный голос мамы, которая тянула меня за руку. – Нам нужно спрятаться. Поспешим.

Я в замешательстве пыталась разглядеть ее. Она вела меня через затянутую туманом пустоту.

– Я хочу к папе…

– Ш-ш. Мы должны вести себя тихо. Мы должны вести себя тихо, чтобы папа нашел нас.

Я побрела за ней и споткнулась, когда мама остановилась.