— Успокойтесь, успокойтесь доктор, я ни в чем вас не виню. — вздохнул генерал. — Просто, если все продолжится подобным образом и далее, то наша армия, боюсь, попросту исчезнет без всякого сражения.

— Сомневаюсь, что у померанцев лучше обстоят дела, нежели у нас. — поджал губы Кальмари. — Они такие же люди, как и все прочие.

— Следовательно, ждать боя остается недолго. — заметил Эрвин. — Надеюсь, что Ольмюц успеет подойти, иначе вся слава достанется нам.

Обедать фон Эльке отправился в Цвибельштадт, в офицерское собрание. Не то, чтобы ему не чем было заняться в бригаде, но… собственно и нечем, на самом-то деле. Со строительством флешей и редутов солдаты могли управиться и без его присмотра, хватало для надзора унтеров и пары младших офицеров. К тому, позиции бригады были настолько глубоко в тылу армии, что Эрвин и сам-то не верил в то, что они могут пригодиться хоть для чего-то вообще.

Юстаса в собрании не оказалось: по словам знакомцев, случившихся тут же, он кутил до самого рассвета и теперь самым безбожным образом отсыпался после обильных возлияний. К беседам или картам генерал в этот час расположен не был, а потому, пообедав в полном одиночестве, взял самую свежую — всего-то трехдневной давности, — столичную газету, извлек лорнет и поудобнее уселся в кресле у окна.

О войне писали мало, почти что и ничего. Баронесса фон Хаммельстюк устроила благотворительный бал с лотереей в помощь раненым — на торжестве присутствовал весь свет столицы, из тех, кто не был вынужден последовать за гроссгерцогом в Лихтервинд. Судя по приведенному в газете меню, съедено и выпито на этом мероприятии было на сумму во много раз превышающую выручку от лотереи; бургомистр Берлина-на-Хафеле, попытавшийся вытрясти из городского магистрата денег на спешную реконструкцию древних городских укреплений, а равно сбор и вооружение ополчения, был ославлен как паникер и пустозвон и, вероятно, в ближайшее время подаст в отставку; бригадный генерал фон Эльке, по пока не подтвержденным данным, вынужден был отступить перед противником — данные о потерях с обеих сторон уточняются; польский посол во время званного обеда у военного министра выразил уверенность в том, что Бранденбург вполне способен стереть Померанию в зубной порошок и без чьей-либо помощи, и был горячо поддержан послом Магдебурга. Вот, собственно, и все — прочие страницы газеты были заполнены сообщениями о театральных премьерах, торжествах, праздниках, курьезных случаях. Столица продолжала жить своей обычной жизнью и веселиться, невзирая ни на какие войны.

Эрвин со вздохом отложил газету, долгим задумчивым взглядом поглядел на ломберный стол, за которым расположились несколько штабных, вздохнул, и, усилием воли отогнав соблазн, направился к выходу из собрания.

Глава VI

Мафальде фон Шиф не спалось. Она лежала в своем просторном холодном будуаре, прислушивалась к шуму дождя за окном и с тоской думала о том, что через четыре часа ей уже надо будет вставать, и даже если она сумеет задремать под утро, выспаться ей все равно не удастся. И опять она будет мучиться весь день, пытаясь думать о своих делах и делать вид, что с интересом поддерживает болтовню своей госпожи, одновременно мечтая только об одном — хоть немного отдохнуть.

В последние дни известия с места военных действий приходили все чаще: гонцы появлялись в замке один за другим, не давая фрейлине страдать от неизвестности. Но они же заставляли ее переживать из-за того, что она от них узнавала: армия гроссгерцога постоянно терпела поражения и была вынуждена понемногу отступать, сдавая противнику то один, то другой город.