Кто знает, что задумывал Александр для Константина — возможно, полное отделение Польши под властью короля польского Константина. В одном лишь он был совершенно уверен: Константин останется до самого конца верным России, её государю, будет его твёрдой опорой и надеждой.

Новый брак Константина нарушал все эти возможные планы.

Четыре долгих года прошло, покуда Александр улаживал все дела по браку Константина. Наконец в самом начале двадцатого года Александр вызвал в столицу брата, наказав ему привезти портрет его избранницы.

И снова мчатся кони по наезженной зимней дороге, и снова теряется в догадках Константин, хотя и надеется на удачный исход своего дела. Портрет Иоанны, плотно завёрнутый в толстую ткань, словно даёт надежду на лучшее...

Александр сразу, не говоря ни слова Константину, повёл его к матери. А Мария Фёдоровна, всё ещё властная, расплывшаяся старая дама, встретила Константина упрёками. Едва ответив на его приветствие:

   — Вы никогда не были достаточно благоразумны, мой милый сын. Покойный ваш отец очень благоволил к вам, но вы не оправдали его надежд. Я не буду говорить вам, насколько вы огорчили меня, но я согласилась с доводами государя, моего старшего сына, который тоже милостиво и крайне снисходительно относится к вам...

   — Матушка, — упал к её ногам Константин, — простите меня за все огорчения, что я вам причинил, любите меня по-прежнему, даже если я сделал что-нибудь не так, как было вам желательно. Клянусь, в моём сердце вы занимаете первое место, я всегда любил и буду любить вас преданно...

   — Ладно-ладно, — нахмурилась Мария Фёдоровна, — я советовала вам воспользоваться обстановкой, которая сложилась в вашей семье, выбрать себе жену из рода, достойного вас, вашего положения и нашего рода. Вы не послушались моего совета. Что ж, свою судьбу вы ломаете сами. Всё остальное вам скажет государь...

Она протянула Константину руку для поцелуя, и он припал к этой пухлой, унизанной перстнями, руке.

   — В последний раз спрашиваю я вас, мой сын, — снова заговорила она, как будто всё ещё веря, что может что-нибудь изменить, — не перемените ли вы своё намерение?

   — Простите, матушка, но я не могу поступить иначе.

   — В таком случае, — жёстко сказала Мария Фёдоровна, — ваш выбор хорош, но лишь для частного лица. На вашу свадьбу я не отпущу никого из царствующего дома...

Он снова припал к не руке, чувствуя, как холодок заползает к нему в сердце.

   — Возьмите портрет, — указала она на портрет Иоанны, стоявший в углу комнаты, — надеюсь, вы будете счастливы...

Вот такое благословение получил сын от матери. Он вышел из её кабинета, еле держась на ногах.

Александр сразу же вручил ему целую кипу бумаг.

   — Синод расторгнул ваш брак с Анной Фёдоровной. — Он замолчал, выжидательно глядя на брата.

   — Государь мой, брат мой, — склонился перед ним Константин, — не знаю, чем я смогу отплатить за все милости, что проливаются на меня...

   — Но я смог уговорить матушку согласиться на твой брак с Иоанной Грудзинской только очень дорогой ценой...

Константин уже понял.

   — Вот манифест, заготовленный по случаю расторжения брака. — Александр показал ему бумагу.

Константин бегло пробежал глазами манифест:

«Цесаревич Константин Павлович просьбою, принесённой императрице Марии Фёдоровне и императору Александру, обратил внимание на домашнее его положение в долговременном отсутствии супруги его великой княгини Анны Фёдоровны, которая ещё в 1801 году, удалясь в чужие края по крайне расстроенному состоянию её здоровья, как доныне к нему не возвратилась, так и впредь, по личному её объявлению, возвратиться в Россию не сможет, и вследствие сего изъявил желание, чтоб брак его с нею был расторжен.