Король перед смертью полностью выбил у Иниго почву из-под ног своим невероятным и в то же время очевидным поступком — женитьбой на молодой девушке. Принц сразу потерял всякую надежду взойти на престол. Так что теперь, после смерти короля, удержать Иниго от упорных, если не сказать бесцеремонных, ухаживаний, казалось просто невозможно.

И премьер-министр, и члены Тайного совета, и другие придворные могли не любить или даже ненавидеть принца сколько угодно. Несмотря ни на что, он по-прежнему оставался членом королевской семьи. Нельзя было ни отказать ему в доступе во дворец, ни воспрепятствовать его навязчивым визитам к королеве.

Алдрина всеми силами старалась избегать встреч с неприятным поклонником. Но принца ничто не останавливало — он регулярно просил принять его.

Он мог сам спокойно явиться во дворец на ленч или на обед в обществе королевы.

Он мог настоять на своем присутствии на любом из государственных актов, и никто не в силах был ему воспрепятствовать.

В обязанности премьер-министра входило планирование всей деятельности королевы, и тот разработал целую программу, целью которой являлось ее знакомство с населением столицы. Далее предполагалось знакомство непосредственно со страной.

Необходимо было посещать школы и больницы, регулярно выступать перед людьми с короткими и длинными речами. Во дворец постоянно являлись какие-то депутации и делегации, требовавшие, чтобы королева их приняла и внимательно выслушала. Сплошной поток встреч, разговоров и приемов захлестнул Алдрину, не оставляя ни капли свободного времени. И на каждой встрече, на каждом приеме непременно оказывался принц Иниго. Обычно он являлся облаченный в помпезный мундир фельдмаршала, которым на самом деле вовсе не был. Но сияющий с головы до ног, с плюмажем на шляпе, принц представлял собой столь внушительное зрелище, что не заметить его было невозможно.

Он весьма активно махал толпе, однако у народа его приветствия не вызывали пылкого энтузиазма.

Во время публичных церемоний принцу всегда удавалось встать рядом с Алдриной и держаться как можно ближе к ней.

Наконец он довел девушку своей откровенной бесцеремонностью до того, что она сочла нужным пожаловаться премьер-министру и признаться, что находит постоянное присутствие этого человека рядом с собой нестерпимым и невозможным.

Необходимо что-то срочно предпринимать, настаивала юная королева.

Премьер-министр, сам уже очень пожилой человек, безнадежно развел руками:

— Мадам, я не имею необходимых полномочий для решительных действий.

— Почему же? — удивилась девушка.

— Все из-за того, мадам, что его королевское высочество не делает ничего противозаконного. Он уверяет, будто просто хочет помочь вашему величеству, хотя, конечно, всеми его поступками руководят скрытые мотивы.

Премьер-министр украдкой взглянул на королеву, пытаясь определить, поняла ли она, о чем идет речь.

— Полагаю, господин премьер-министр, — заговорила Алдрина, — вы хотите сказать, то принц Иниго… твердо решил… на мне жениться?

На лице премьер-министра отразилось явное облегчение — ему не придется все подробно и откровенно растолковывать этой девочке.

— Это вполне очевидно, мадам, — с готовностью согласился он. — Я только надеюсь, что вы не считаете его желание желанием народа или чем-то, что может в определенной степени пойти во благо нашей прекрасной стране.

— Я уже не раз указывала его королевскому высочеству, что бестактно и неправильно с его стороны даже заговаривать со мной о новом замужестве сейчас, когда я еще ношу траур по покойному супругу. Однако… кто может сказать, что случится… еще до того, как закончится этот год траура…

В глазах премьер-министра мелькнула нескрываемая тревога.