Что ж, спасибо и на этом, ОС. Теперь главное — как раз слова. «Ну же, рассказывай», — настаивал я.

Возникшая пауза показалась мне вечностью. Затем он написал: «Не могу. Ты не в Игре».

«Что? Ты серьезно?» Я вдруг так разозлился, что чуть не шваркнул телефоном об стену. Я просто поверить не мог, что ОС меня вот так, запросто, послал — мы ведь столько лет вместе, через такое прошли… И ведь это же он втянул меня в Игру! И он столько вечеров провел у меня, столько раз у меня ночевал! А я всегда его защищал, потому что ребята в школе смеялись над его близорукостью и все пытались украсть у него очки…

Я снова набрал его номер. На этот раз он ответил. Правда, связь была ужасно плохая, но голос его я все-таки мог как-то расслышать на фоне белого шума и знакомого лихорадочного постукивания пальцами по клавиатуре.

— Черт побери, старик, ты где сейчас? — спросил я.

Казалось, он находится где-то невероятно далеко, за много-много миль отсюда.

«Везде». Во всяком случае, мне показалось, что ответил он именно так. «Везде и нигде. Чарли был прав. Там только пустота. И больше ничего. Только пустое пространство…»

Нет, он явно спятил! Бог его знает, что он там принял… У меня просто мурашки по всему телу побежали, когда я услышал, как  он говорит, — голос у него был дребезжащий, как у старика, и далекий-далекий, словно он находился на Марсе или еще на какой-то планете, а не в соседнем квартале. Я изо всех сил напрягал слух, стараясь его расслышать, но голос ОС звучал все глуше, и все время возникали какие-то помехи.

— Мне бы очень хотелось тебе рассказать, на что это похоже, — вдруг сказал он довольно отчетливо, но каким-то сонным голосом, наверняка был под кайфом. — Но, по-моему, тебе лучше самому это увидеть. Если человек может во сне побывать в раю и получить в подарок цветок — свидетельство того, что душа его действительно там побывала, — и, проснувшись, увидит у себя в руке этот цветок… ах, старик, и что тогда?..

Его голос снова стал уходить за пределы слышимости.

— Скажи, где ты? — попросил я.

Но он в ответ лишь негромко хихикнул, и у меня от его смеха прямо волосы на затылке зашевелились.

— Я должен идти. Будь осторожен… — прошелестел он.

И больше я не услышал ни слова. А через два дня его нашли мертвым на каком-то заброшенном складе. Коронер сказал, что умер он, по крайней мере, неделю назад, но точно назвать причину его смерти так и не смог. Да и потом ее так окончательно и не установили. Хотя предки ОС, разумеется, во всем винили Игру. Но, по-моему, это вполне могли быть и наркотики, да мало ли что еще. «Дейли мейл», естественно, назвала его «многообещающим учеником, неизменно пользовавшимся любовью и уважением товарищей», а в школе освободили от занятий всех, кто хотел присутствовать на похоронах, и это завоевало ОС куда большую «любовь и уважение товарищей», чем когда-либо при жизни.

Я больше не играю в компьютерные игры. Я вообще веду себя тише воды, ниже травы. Тот последний наш разговор с ОС был настолько жутким, что у меня чуть крышняк не слетел. А недавно я снова услышал его голос — причем в самом что ни на есть распроклятом месте: он донесся из радиоприемника, когда я шарил по каналам. И еще как-то раз, когда я разговаривал с Эмили по телефону — по обычному, домашнему телефону, я теперь редко пользуюсь мобильным, и я мог бы поклясться, что во время этого разговора слышал, как ОС нетерпеливо постукивает ногтями по трубке. Было и такое: я сидел за ноутом и проверял посты в Фейсбуке, стараясь не обращать внимания на один пост, который упорно приходил с аккаунта ОС: «Хотите возобновить связь?» — и мне даже показалось, что я слышу его смех.