тот монстр КОКОМ

Созданная в 1951 году в тот момент насчитывала 2000 запрещающих позиций, а ко времени «послабления» работы КОКОМ в отношении новейшей России (1995) перечень запретов ее составлял 100 000 позиций.

Но если КОКОМ — это система Запада против Востока, то наша НТР (в том числе и в соцстранах) — это «орудие взлома» строгого эмбарго на поставку в Союз передовых технологий так называемого «двойного назначения» — для мирных и военных целей. В условиях международного разделения труда, носящих уродливые формы доступа к его результатам, всеобъемлющая деятельность КОКОМ «уравновешивалась» работой всепроникающей НТР. Как говорили на Западе: «в промышленном шпионаже КГБ в мире нет равных…» (глава французской разведки Марион).

Как в конце XIX века гений электричества Никола Тесла и начале ХХ века автомобиль вызвал бурный рост в мире всех отраслей промышленности, создав индустрию электротехники и автостроения, так авиация породила новые технологии для создания многоцелевой авиатехники.

С середины сороковых годов Советский Союз серьезно занимался атомной проблематикой. Вершиной наступления на монопольное владение «ядерной дубинкой» в руках Америки стало 29 августа 1949 года, когда была взорвана первая советская атомная бомба.

В цепочке «электричество-автомобиль-авиация-а-том-космос» событие в тот судьбоносный год и последующих лет емко определено академиком Евгением Велиховым, который не понаслышке знает, что такое атомный либо ядерный взрыв: «Мы же, благодаря работе над ядерным оружием, сумели развить нашу науку, сделать ее достижения конкурентоспособными на международном рынке. Без атомной бомбы мы были бы второстепенной державой!».

Еще в годы Великой Отечественной войны в недрах внешней разведки началось формирование основных направлений в работе НТР: операция «Энормоз» — по атомной проблематике, «Воздух» — по авиаракетной, «Радуга» — по электронике, «Зелье» — по взрывчатым веществам, «Парфюмерия» — по защите от химбакоружия. В послевоенный период, и с момента создания Комитета государственной безопасности в 1954 году, ядерная, авиакосмическая, электронная и другие проблематики стали основополагающими в работе НТР на многие десятилетия. Именно эти области науки и техники напрямую способствовали укреплению оборонной мощи Союза, его экономического и народнохозяйственного потенциала.

Чтобы лучше представить, как формировалась разведывательная работа НТР, в частности, с территории Союза, следует кратко рассмотреть взаимосвязь некоторых явлений в экономической жизни Запада и Востока. К ним относятся: научно-технический прогресс и внешняя торговля, КОКОМ-ВПК-НТР или НТР-КОКОМ, НТР — МВТ — эмбарго и, наконец, «космические» задания для разведки (где ВПК-Военно-промышленная комиссия, МВТ — Минвнешторг).

Задание — заданием, а источники информации? Вот один из примеров, когда разведывательная информация приобрела реальный интерес научно-технической разведки. Речь идет о перспективном «подключении» сил и средств НТР к японской «трубе промышленного шпионажа».

Японская развединформация

Страна восходящего солнца, позднее других индустриально развитых стран пришла на мировой рынок, и вынуждена была (автор не ошибся: именно «вынуждена», чтобы не отставать от мирового разделения труда!) создать эффективную систему добывания коммерческой и научно-технической информации у зарубежных конкурентов японских корпораций.

Весьма характерно, но в Японии нет разведывательного органа, подобно ЦРУ, РУМО, СИС, СВР и так далее. Это не предусмотрено конституцией страны. Существующее Исследовательское бюро (ИИБ) при кабинете министров (так называемое «японское ЦРУ») состояло в семидесятые годы всего из 120 человек, причем 30 из них прикомандировывались к ИИБ из других министерств.