-  Я вас оставлю. - Алессандра то ли недолюбливает врачей, то ли вспоминает о неотложных делах. - Отдыхайте и чувствуйте себя как дома.

    Когда шаги хозяйки дома стихают в коридоре, Амано прыгает на постель и сжимает меня в объятиях:

    -  Какой же ты умница! Приз наш! Я уже сделал контрольный звонок! Мы поедем на «Золотые пески»…

    -  Ты поедешь… И отпусти меня сейчас же! Мне больно.

    -  О, извини! Я так рад, что… Эй, а ты разве не хочешь весело провести время на курорте?

    -  Нет.

    -  Ну не дуйся! Извини, что тебя доводил с этим «Пари»… Но я даже не думал, что ты найдешь способ его выиграть!

    -  Прекрати прыгать по постели! Меня укачивает.

    Амано слегка утихомиривается, но голубые глаза разгораются еще ярче.

    -  Слушай… А если ты не поедешь, могу я…

    -  Взять мой билет? Конечно.

    -  Здорово! Я смогу кого-нибудь пригласить. Ты совсем меня не слушаешь!

    -  Ой, прости! У меня все тело болит, и я еще должен глохнуть от твоих восторженных воплей? Нет уж! «Пари» выиграно? Выиграно! Так что оставь меня в покое!

    -  Наедине с милой хозяйкой? - ехидно щурится Амано.

    -  Даже если и так, то что?

    -  Она тебе понравилась?

    -  Тебе-то что за дело?

    -  Мо влюбился! Об этом надо поведать всему миру!

    -  Ах ты… - тянусь в его сторону в надежде схватиться за полу халата, но мой напарник резво выходит из зоны досягаемости, и я сваливаюсь на пол. Хорошо еще, что прикроватный коврик мягкий и пушистый…

    Свежие синяки падению не рады и начинают ныть с новой силой.

    -  Я тебя когда-нибудь покалечу!

    -  Сначала сам выздоровей! - нагло ухмыляется Амано, но подойти поближе все же не решается.

    -  Что-то случилось? - Алессандра возвращается и всплескивает руками: - Вы хотели встать и упали? Разрешите, я помогу!

    -  Пусть лучше помощью занимается тот, кому это положено, - сухо бросаю я. Сэна, недовольно сморщившись, поднимает меня на ноги и получает удар под колено, от которого неразборчиво ругается.

    -  О простите, доктор… Я так неловок…

    -  Ничего, ничего! Я привык.

    -  Что это за госпиталь посреди дома?

    Со стороны дверей раздается низкий, слегка простуженный голос того самого тембра, перед которым не может устоять ни одна женщина.

    Алессандра бледнеет и оборачивается. Оборачиваемся и мы.

    На пороге стоит мужчина примерно нашего возраста, тонкий и жилистый. Такой же смуглый, как донна Манчини, и кареглазый. Собственно, в чертах лиц у них есть что-то общее, словно они родственники. И… Почему его лицо кажется мне смутно знакомым?

    -  Гай, пожалуйста, вернись к себе.

    -  С какой стати? Ты тут веселишься, а я должен сидеть взаперти? Не пойдет, кузина!

    Кузина? Гай? Упс… Этого не может быть… Это неправда! Я так не играю.