|
– Ясное дело, страшновато. Вид у этой чертовщины, надо сказать… Замок Франкенштейна. – Пару слов, Олоф? – окликнул Дабровски. Карлсен пожал плечами. Нашел, понимаешь ли, время – превращать работу в балаган. Хотя, понятно, и это тоже – часть программы. Карлсен опустился перед камерой на круглый стульчик. В голове – хоть бы мыслишка, все какие то дурацкие расхожие фразы. Дабровски, горе режиссер, взялся помогать с началом: – Какие мысли насчет, э э э…? – Ну, э э э… Мы не знаем, что нас здесь ждет… Полная, так сказать, неизвестность… Очевидно, э э э… Профессор Скит со станции «Паломар» замечает, что… что странно, что этот объект никто до сих пор не обнаружил. Габариты то, в общем, недюжинные, восемьдесят километров в длину. Астрономы фотоанализаторами засекают осколки астероидов в три километра. Может, все дело в цвете… Он здесь серый, на удивление тусклый и, похоже, не особо отражает свет. Так что, э э э… – он сбился с мысли. – На душе, видимо, волнение? – подсказал Дабровски. – М м да, разумеется, волнение. «Врать то зачем?» Перед делом у него, Карлсена, наоборот, все спокойно и ровно. – Возможно, это первый реальный контакт человека с разумной жизнью во Вселенной. С другой стороны, это судно, должно быть, очень старое, если не сказать – древнее, и оно… – Насколько древнее? – Ну, откуда же мне знать? Судя по состоянию корпуса, предполагать можно что угодно, от десяти тысяч до… э э э… не знаю, десяти миллионов. – Десяти миллионов? – Слушай, – взмолился наконец Карлсен, – ну его на фиг, а? Развел здесь, тоже, кино. – Извини, шеф. Карлсен хлопнул Дабровски по плечу. – Да не извиняйся ты, Джо! Просто не перевариваю весь этот… спектакль. – Карлсен повернулся к остальным. – Пошли, пора. Он первым ступил в воздушный шлюз: из соображений безопасности туда следовало заходить по одному. Мощные магниты в подошвах создавали видимость притяжения. Глянув на зияющий внизу бездонный провал, Карлсен почувствовал головокружение. Толкнувшись из люка тщательно отработанным движением, он захлопнул за собой массивную дверцу. В вакууме это произошло совершенно беззвучно. Запаса скорости хватило перемахнуть трехметровый зазор и скользнуть в рваную брешь. На переброшенном через плечо ремне болталась камера. Фонарь в руке был чуть больше карманного, однако атомные батарейки позволяли посылать луч на расстояние нескольких километров. Внизу, метрах в десяти, был металлический пол, однако, коснувшись его башмаками, Карлсен подлетел в воздух метра на три – магнит на этот металл почему то не реагировал. Карлсен плавно взмыл – голова вверху, ноги внизу – и приземлился, невесомо, будто воздушный шарик. Освоившись на полу, он сел, огляделся и тогда посветил фонарем через брешь – сигнал, что все нормально. Огляделся еще раз. На секунду ему представилось, будто он где нибудь в Нью Йорке или в Лондоне. Вокруг вздымались громадные конструкции, напоминающие небоскребы. И тут капитан сообразил, что на самом деле – это гигантские колонны, устремленные к куполу. Масштабы подавляли своей грандиозностью. Колонна, что поближе, в сотне метров, высотой могла тягаться с Эмпайр Стэйт Билдинг – в том, что она выше трехсот метров, и сомнений не было. Колонна была круглая, в перемычках каннелюрах, ее расходящаяся лучами верхушка терялась в высоте. Карлсен наугад посветил фонарем. Зал напоминал какой нибудь невиданный собор или заколдованный замок. Пол и колонны холодно посверкивали серебром, с чуть зеленоватым оттенком. Стена вблизи уходила вверх совершенно вертикально, без намека на изгиб: ясно, что до купола было еще невесть сколько. Поверхность ее покрывали причудливые цветастые разводы. |
