|
И на Марс бы они не сели. Он ведь – мертвый. Они бы сели на Земле. Все молча уставились на него. Даже у Карлсена сонливость, как рукой сняло. – Разумеется… – медленно проговорил Крэйджи. Наступила тишина. Мерчинсон тихонько присвистнул. Общую мысль высказал вслух Стайнберг. – Так что, может статься, эти существа – наши предки? – Не именно они, – сказал Крэйджи, – эти, скорее, братья и сестры наших предков. Но они первыми ступили на Землю. Все заговорили наперебой, но вскоре медлительный северный выговор Фармера перекрыл общий шум: – Вот вам и решение основной проблемы эволюции: почему человек так не похож на обезьяну. Мы произошли не от обезьян. Мы произошли от них. – А как тогда неандертальцы и иже с ними? – задал вопрос Карлсен. – Совершенно иная линия… Разговор прервал радиозуммер. Крэйджи подключился. Остальные напряженно застыли. Раздался голос Зеленски: – Господа, у меня для вас сюрприз. Премьер министр Европейских Соединенных Штатов Джордж Магилл. Астронавты переглянулись меж собой в приятном удивлении. Говорят, если и есть в мире хотя бы один политик, стоящий на голову выше остальных – так это Магилл, архитектор мирового сообщества. Комнату наводнил знакомый глубокий голос: – Господа, хотя вам и без того уже все ясно, смею сказать: вы сейчас – самые знаменитые люди во всей Солнечной системе. Трансляция этого сеанса выйдет в эфир сразу после вашего фильма об интерьере корабля. Даже при всех помехах в изображении – местами оно вообще пропадает, – это самый замечательный из всех фильмов, какие мне доводилось видеть. Позвольте поздравить с невероятной удачей, выпавшей на вашу долю. Надо будет… – тут голос его утонул в треске разрядов. Когда слышимость восстановилась, премьер вещал: – …соглашается со мной, что первым и самым ответственным заданием станет доставка на Землю хотя бы одного из этих существ, а если возможно, то и нескольких. Насчет того, осуществимо это или нет, судить, разумеется, вам. Понятно, что при попытке вскрыть саркофаги тела могут рассыпаться в пыль, как это часто случалось с мумиями. Но у вас, опять таки, наверняка есть способы проверить, содержат ли саркофаги какую то микросреду, или там просто вакуум. Если там вакуум, то проблема, видимо, решается проще… Карлсен застонал: – Ну, что за идиотская спешка? – и умолк, видя, что остальные сосредоточенно напрягают слух, вылавливая среди помех обрывки речи премьер министра. Следующие пять минут Карлсен угрюмо сидел, обреченно слушая напыщенные фразы насчет научного и политического значения их открытия. Затем в эфир снова вышел Зеленски. – Ну что, парни, слышали? Я, в принципе, согласен. Нам надо, по возможности, доставить на Землю одного двух. Попробуйте пробраться в одну из капсул. Имейте в виду, что они, возможно, не мертвы, а лишь в анабиозе. Когда заберете их на корабль, поместите в холодильную камеру и загерметизируйте до возвращения на лунную базу, чтобы оградить от всякого воздействия… Карлсен, грузно поднявшись, вышел из кают компании и направился к себе. Заснул он почти сразу же… Открыв глаза, он увидел, что над ним стоит Стайнберг. – Сколько часов я спал? – Семь часов. Вид у тебя был такой измотанный, что мы решили не будить. – Что произошло за это время? – Четверо из наших только что вернулись. Мы вскрыли одну из капсул. – Как! О, Господи! Почему не дождались, пока я проснусь? – Приказ Центра управления. – Пока я здесь капитан – приказы отдаю я! – Мы думали, ты, наоборот, обрадуешься, – виновато пробормотал Стайнберг. – В одной из капсул прорезали дыру, а там был вакуум. Так что тело не рассыпалось… А уж в холодильник, думаю, как нибудь пристроим… Через пять минут, протирая глаза, Карлсен спустился на пост наблюдения. |
