Он замер на пороге, постоял и, так и не дождавшись ответа, вышел.

– Остального? – Девушка встревоженно посмотрела на пилота. Теперь, оставшись с ним вдвоем на его территории, она чувствовала себя все менее уверенно. – Чего остального?

– Кетч предлагал работать с ним, я отказался, – кратко проинформировал ее Джеральд. Он подошел к бару, добавил себе в бокал виски. – Думаю, нам надо заказать себе что-нибудь из еды.

– Хочешь, я могу приготовить? – предложила Анна-Бель, всеми силами желая сгладить то положение, в которое они оба попали из-за ее идиотской, другого слова и не придумаешь, идеи.

– Боюсь, сегодня это не самое лучшее предложение, – заметил Джерри.

– В доме нет продуктов?

– В доме даже нет холодильной камеры… – Он слегка замялся, затем добавил: – И плиты тоже…

– Зато есть бар… – Девушка подхватила свой бокал и вздохнула: – Ваше здоровье, пилот Райс!

– Капитан, – мягко поправил он ее, салютуя бокалом. – Ваше здоровье, Анна-Бель.

– Бель, – с легкой улыбкой попыталась она скопировать его интонации.

Пилот рассмеялся:

– Будем считать, что мы сравняли счет! За знакомство!

Бокалы с мелодичным звоном соприкоснулись.

Сотрудник миграционной службы пришел как раз в тот момент, когда безумно вкусная пицца, заказанная в ближайшей пиццерии, была съедена, а Джерри, уже переодевшись в гражданскую одежду – темно-синие штаны и футболку с эмблемой летного училища, делал Анне-Бель третий коктейль со льдом. Сама девушка, слегка раскрасневшаяся от выпитого, сидела в кресле, скинув жакет и поджав под себя ноги.

Звуки системы оповещения застали обоих врасплох. Анна-Бель вздрогнула и оборвала себя на полуслове.

– Я и забыл про этого… – Джерри отставил бутылку и подошел к двери, подтвердив разрешение на вход.

Панель отъехала, служащий, тот самый, который пытался остановить девушку у здания университета, зашел в комнату.

– Добрый вечер, – поздоровался он, выводя из браслета голографическую проекцию своего удостоверения. – Томас Хардли, миграционная служба Шайена.

– Да, вы говорили. – Джерри кивнул на единственное пустое кресло, стоящее у окна, а сам, подхватив бокал, присел на подлокотник кресла Анны-Бель. – Простите, не предлагаю, поскольку знаю, что вы при исполнении.

Тот с сожалением посмотрел на бокал и кивнул.

– Да, мне необходимо задать вам несколько вопросов относительно вашего брака… Думаю, мы все понимаем, что это лишь формальность…

– Простите, – Джерри сделал глоток, – а с чем связана эта формальность?

Служащий слегка замялся, вытащил огромный платок, вытер лоб, спрятал его обратно и лишь затем признался:

– Понимаете, к нам поступило заявление от родителей вашей жены… Они считают, что ваш брак фиктивен.

Джерри снисходительно улыбнулся:

– О да, они же мечтали выдать дочь отнюдь не за пилота ВКС.

Служащий тоже понимающе улыбнулся.

– Простите, мне очень стыдно за них. – Анна-Бель сделала глоток, затем, осмелев, взглянула на служащего: – Мистер Харти?

– Хардли, – поправил он. – Томас Хардли.

– Простите, мистер Хардли, может быть, вы хотите содовой? – Не дожидаясь согласия, девушка встала, подошла к бару, достала бокал, плеснула туда воды, добавила лед и протянула нежданному гостю: – Простите, больше предложить нечего, здесь нет даже холодильника…

– Спасибо.