Быстро прикинув, что и как, я понял, что Маеда подразумевала под «сущими копейками» остаток суммы гонорара примерно две с половиной тысячи, если повезёт в три тысячи кредитов.

Предложение Маеды теперь обретало смысл. Интерес офицера безопасников заключался в желании избежать сверхурочной работы.

Для нас же всё имело несколько большую ценность.

Судебные процессы могли быть не только затратными, но и очень затянутыми по времени. Расходы на адвокатов, судебные издержки и прочие расходы могли превысить предполагаемую выгоду. Если учесть, что весь процесс мог занять несколько недель, то решиться довести дело до суда было бы весьма отчаянным шагом.

Драка же, в свою очередь, представляла собой самый быстрый способ разрешения спора. Этот метод не только экономил время, но и гарантировал победителю сохранение награды за поимку Ниамеи в полном объёме.

Такое решение заметно добавило остроты ощущений. В предвкушении нашего решения, толпа шахтёров напряженно следила за нами.

Охотник, увлеченный новой идеей, ожидаемо согласился на временный отказ от своего статуса. Внезапно изменившийся характер событий заставил и меня согласиться забыть о том, что Ниамея уже была поймана.

Разумеется, мы согласились. Предложение охранницы всё значительно упрощало. Мордобой внезапно стал официальным инструментом в разрешении спора за девушку.

Собравшаяся вокруг уже довольно немаленькая толпа ликовала. Безопасники корпорации во всеуслышание объявили о разрешении на драку, при этом сами пообещали не вмешиваться в дела гражданских.

Площадка в стороне от бара была освещена мерцанием прожекторов и ярким ядовито-зелёным светом неоновой вывески над входом. Отбрасываемые нами неустойчивые тени плясали по каменистой поверхности.

Толпа шахтеров, в ожидании чего-то необычного, окружила нас гулом, напоминающим растревоженный улей.

Без всякой команды и не сговариваясь, мы бросились друг на друга.

Спустя несколько мгновений хаотичной борьбы стало понятно, что лысый напарник охотника гораздо более опытный, чем я предполагал. Он очень грамотно и ловко уходил из-под моих ударов. А те мои выпады, которые всё-таки достигали своей цели, оказались неспособны пробить его броню.

Мне впервые довелось сойтись в рукопашной схватке с обладателем данного типа брони.

Ячеистые фрагменты бронеракушки удивительным образом будто резонировали с моими ударами и тем самым гасили их импульс. Даже наиболее сильные, точные и выверенные удары оказались малоэффективны. Казалось, что противник практически не чувствовал боли. А все мои старания доставляли ему лишь лёгкий дискомфорт.

Мой новый скаф тоже неплохо выручал.

Если бы не «Амат», то мои рёбра могли и не пережить серию сокрушительных хуков, прошедших по корпусу. Пудовые кулаки лысого, облачённые в усиленные перчатки — это весьма грозное оружие. Да и ногами парень работал весьма неплохо.

Приходилось постоянно следить, чтобы тяжёлый ботинок с магнитной подошвой не впечатался в моё колено, вывернув ногу наизнанку или не раздробил прямым ударом берцовую кость. Не было уверенности, что в таком случае подобного столкновения скаф сумел бы предотвратить травму.

К сожалению, «Амат» был не ровня бронеракушке и не мог похвастаться подобным ей уровнем защиты. Пусть он и помогал избегать увечий, но болевыми ощущениями после каждого удара я наслаждался в полной мере.

Удары лысого ставили меня в затруднительное положение. Они казались чем-то сверхъестественным, словно взрывные волны, мчащиеся вперёд с неоспоримой силой, чтобы уничтожить всё на своём пути. Время от времени, когда он атаковал, всё происходило настолько стремительно, что его руки словно смазывались перед глазами, теряя привычные очертания и казались лишь лёгким мерцанием в воздухе.