Возвращаясь к своим генеалогическим изысканиям, Квиллер сказал Коко:

– Это интереснее, чем промывать золотой песок. Теперь давай посмотрим, что произошло с дочерью Лютера Маргарет.

Как было написано на форзаце, Маргарет вышла замуж за некоего Роско де Форда. «Адвокат!» – гордо прокомментировала Люси. «Пустячок» писал о приёме на двести гостей в отеле «Пикакс» и о медовом месяце в Париже – неплохо для дочери шахтёра, подумал Квиллер, если Лютер действительно был шахтёром. Имя де Форд до сих пор встречалось в Пикаксе, хотя и не среди юристов.

Подхлестываемый догадками, он начал читать быстрее и узнал о потомстве Роско и Маргарет де Форд: четверо детей, десять внуков. Одну из внучек, родившуюся в 1949 году, назвали Сьюзан.

– Чёрт меня побери! – воскликнул Квиллер. Он вспомнил золотые буквы на витрине магазина Эксбридж и Кобб. В углу стояли имена владелиц: Айрис Кобб и Сьюзан де Форд Эксбридж.

– Так значит, Сьюзан Эксбридж и Винс Бозвел – троюродные брат и сестра, – сказал он своему верному Коко. – Кто бы мог подумать? Она такая обходительная, а он такой мужлан! Но, как говорится, кровь не вода, вот почему она за то, чтобы он остался в музее. И явно не хочет, чтобы все знали об их родстве.

Открытие требовалось отпраздновать. Он сварил кофе и разогрел пару шоколадных пирожных из неисчерпаемого холодильника, а сиамцам насыпал пригоршню чего-то хрустящего, что, как утверждалось на упаковке, было питательно и полезно для кошачьих зубов. Ему не терпелось продолжить. Оставалась ещё одна загадка: судьба вдовы Лютера.

– Последнее, что мы узнали о ней, – оказал он, – то, что двадцатитрехлетняя вдова осталась с четырьмя маленькими детьми и роскошным изданием Библии. Была ли она глубоко религиозна? Была ли она хороша собой? Жаль, что у нас нет её фотографии.

Его воодушевление оказалось заразительным, и уже оба кота, усевшись на столе живыми статуэтками, внимательно следили за происходящим. Проказливая лапка Юм-Юм то и дело ворошила вырезки.

– Ну не на-а-до! Если хочешь поучаствовать, то делай что-нибудь полезное… Вот, послушайте! В тот же год, как умер Лютер, Люси занялась бизнесом – она вовсе не собирается становиться прачкой!

Сообщение из деловой рубрики «Пустячка» гласило: «Люси Бозворт, вдова Лютера Бозворта, объявляет о покупке ею Универсального магазина в Пикаксе, ранее принадлежавшего Джону Эдвардсу, который решил уйти на пенсию по состоянию здоровья. Миссис Бозворт продолжит торговлю высококачественными продуктами питания, одеждой, скобяными изделиями, галантереей, напитками и прочими товарами по сходным ценам. Магазин открыт ежедневно с 7 до 22 часов, в воскресенье – с 12 до 22 ч.».

– Магазин тысяча девятьсот четвертого года! – воскликнул Квиллер. – Шахматные столики вокруг пузатой печки вместо сегодняшних игровых автоматов… Минуточку! Что это здесь у нас?

На полях заметки характерным почерком Люси было прибавлено: «За наличные».

– Интересно, – сказал Квиллер. – Если Лютер был шахтёром, где Люси взяла деньги, чтобы приобрести за наличные доходное предприятие? Страховки тогда у шахтёров не было – это я знаю точно! Может быть, Эфраим выплатил компенсацию семьям погибших? Это вряд ли, если только его не вынудили. Может, Люси подала на него в суд? В старые добрые времена пострадавшие не очень-то любили затевать тяжбы. Может, она шантажировала старого скупердяя? И если да, то на каких основаниях?

– Йау! – многозначительно сказал Коко, соглашаясь с догадкой.