— Я думаю, нам тут будет очень хорошо! — заключила Мисти.

— Но ко многому ещё надо привыкнуть, — добавил Тео.

— Кстати о птичках, то есть о привычках, — вмешался Квиллер. — Вам нужно будет привыкнуть к тому, что ваши пациенты будут называть вас доктор Тео, а не доктор Морган. Такое обращение сочетает в себе добрососедское отношение и уважение к вашей профессии.

— К нам тут все очень хорошо относятся, — кивнула Мисти.

— Это так. И все захотят узнать о вас всю подноготную. И этими сведениями люди будут обмениваться в кофейнях, на паперти у церкви, на почте, в разговорах по телефону. Это не сплетни. Это забота и участие. Понятно?

— Понятно! — в унисон ответила парочка.

— И ещё, из той же оперы. Никогда ни о ком не говорите плохо, потому что речь может идти о чьём-нибудь девере, или шурине, или троюродном брате, или, на худой конец, соседе, а может, партнере по гольфу.

Барри перебил его.

— Квилл, когда я приехал сюда, ты велел мне держать ушки на макушке, а рот — на замке. Бесценный совет! Выражаясь другими словами, когда переходишь улицу, смотри сначала налево, потом направо.

Хозяин принёс коктейли, и Квиллеру пришлось объяснять новичкам, что вода «Скуунк» — из местного минерального источника и что с ним связана одна очень красивая легенда, то ли правда, то ли ложь.

— Расскажите нам! — попросила Мисти.

— Придётся подождать. Вот купите мою книгу — и узнаете. Это сборник легенд Мускаунти, которые я сам записал. Выйдет под названием «Короткие и длинные истории».

Затем Тео стал расспрашивать об избирательной кампании: скоро должны были состояться выборы нового мэра. Он видел необычные плакаты на улице и странную рекламу в газете.

— Пикантный вопрос! — поцокав языком от удовольствия, отметил Квиллер. — Должность эту когда-то занимал директор колледжа, которому пришлось уйти в отставку после скандальной истории, в которой были замешаны он и две девушки, его студентки. Он оставил свой пост, не получив даже общественного порицания, потому что его мать была Гудвинтер!  Четверо братьев Гудвинтеров основали Пикакс и владели самой знаменитой, вернее, печально знаменитой шахтой. Здесь, у нас, высоко ценят предков.

— Я это уже заметил!

— Ну так вот, маленький мальчик, сын миссис Гудвинтер, рос, рос и дорос до должности мэра, был избран и переизбран, потому что — давайте все хором!

— Потому что его мать была Гудвинтер!  — разом воскликнули трое остальных.

— Он зарабатывает на жизнь как советник по инвестициям.

— Красивый кобель! — отметил Барри. — Как только он появляется в гостинице, люди облепляют его как мухи, готовы на брюхе перед ним ползать.

— Однако в тесной компании судачат о его «честности и неподкупности».

— Блеск! — воскликнул Барри с плутовской ухмылкой.

— А теперь мы переходим к самому интересному, — продолжал Квиллер. — У нас в городском совете есть одна очень храбрая и мужественная женщина. Она одна могла бросить вызов мэру, не опасаясь последствий, потому что её отец был Гудвинтер!  И это давало ей преимущество по местным стандартам!

— Это та Аманда Гудвинтер, что руководит студией дизайна? Я видела только её ассистента — они взяли у меня мои работы.

— Она самая.