— А ты разговаривала с Малинн?

— Да, я выразила ей своё сочувствие. Они с Джеффой больше всего пострадали, и очень трогательно смотреть, как они поддерживают друг друга. Дональд чуть не покатился со смеху, увидев их вместе. Крыса крысой — ни убавишь, ни прибавишь.

— Йау! — громко откомментировал эту реплику Коко, сидевший на столике в прихожей и всем своим видом показывающий, что гость порядком задержался: «Уходя — уходи».

— Ну, давай, — попрощалась Сьюзан. — Я поскакала. Спасибо за кофеёк. И не забудь: я положила глаз на графинчик из Сент-Луиса.

После ухода Сьюзан Коко не сдвинулся с места: он продолжал сидеть на резной дубовой перчаточнице — своём любимом «насесте» в последние дни. Кот считал её пьедесталом, на котором он мог принимать различные скульптурные позы.

— Тщеславие тебя погубит! — вынес свой вердикт Квиллер.

Далеё Квиллер занялся подготовкой к выступлению, назначенному на вечер. По настоятельной просьбе своего приятеля, Кипа Мак-Дайармида, который издавал газету «Локмастерский вестник», Квиллер согласился выступить на собрании Литературного клуба. На его решение, несомненно, повлиял выбор места встречи: шикарный ресторан «Конь-огонь» в местечке, славившемся коннозаводческими хозяйствами.

Квиллер имел опыт публичных выступлений, поэтому прекрасно знал, что интересует публику:

1. Как он пришёл в журналистику? (Он всём обязан своему учителю английского языка и литературы, мистеру Фиши, у которого учился в десятом классе.) 2. Его любимые писатели? (Троллоп, Флобер, Набоков и Марк Твен.) 3. Что значит для него выпускать свою колонку дважды в неделю? (Круто. Смешно. Вызывающе. Платят мало.) 4. Где он черпает идеи для своей колонки? (Смотрю на своего кота, и он смотрит мне прямо в глаза. Тогда мой мозг начинает работать.) 5. Что ему нравилось больше всего, когда он работал журналистом Гдетотам и писал для столичных газет? (Разумеется, пресс-клубы.) Он всегда говорил наполовину в шутку, наполовину всерьёз, но после его выступлений у «Всякой всячины» обязательно появлялось несколько новых подписчиков.

Обед в ресторации «Конь-огонь» проходил в отдельном зале, но фактически это были два зала, объединённые в один из-за наплыва клиентов. После того как были уничтожены медальоны из говядины и клубника с подливкой из перечной мяты, издатель «Локмастерского вестника» представил публике «автора скандально известной рубрики, самого выдающегося журналиста из варварского округа на севере страны».

Квиллер шутливо начал свою речь:

— Незачём говорить, что, прежде чем осмелиться вступить на эту terra incognita, я из меры предосторожности сделал все необходимые прививки.

После выступления на него посыпались вопросы, которые касались в основном обсуждения хайку, поскольку большинство из присутствующих было знакомо с Квиллеровой рубрикой. Когда программа подошла к концу, Кип Мак-Дайармид завершил вечер ироническим хайку:

Кошка болеет… и тост подгорел…

Шина проколота… сдох мой компьютер…

Всё как обычно…

Квиллер добрался до Индейской Деревни только после полуночи. Свернув на Речную дорогу, он увидел впереди себя чей-то автомобиль, который остановился перед кондоминиумом Аманды Гудвинтер. Пассажирка выскочила из машины и поспешила в дом, пока Аманда собственноручно вынимала вещи из багажника.

Квиллер ни на минуту не усомнился, что ночной гостьей была не кто иная, как Мэгги Спренкл собственной персоной. К сожалению, было слишком поздно звонить Полли — спрашивать, знает ли она, что происходит.

Его терзали вопросы: Что здесь делает Мэгги? К чему такая таинственность? Прилетела ли она спецрейсом? Для регулярных рейсов было уже слишком поздно.