Квиллер поднял медный молоточек в форме греческой буквы «пи» и постучал им в жёлтую дверь. Он рисковал, нарушая деревенский этикет и нанося визит без приглашения. Но когда дверь открылась, его спокойно приветствовала миловидная молодая женщина в ковбойской рубашке.

– Я Джим Квиллер, – представился он. – Я не смог присутствовать на похоронах, но принёс цветы для миссис Гудвинтер.

– Я знаю вас! – воскликнула женщина. – Я видела ваш портрет в «Дневном прибое» до того, как переехала в Монтану. Входите же! – Она повернулась и закричала: – Мама, у нас гости!

Женщина, спустившаяся по лестнице, не производила впечатления безутешной вдовы с покрасневшими от слез и бессонницы глазами. В красном тёплом костюме, розовощекая, как после верховой езды, она радушно встретила гостя.

– Мистер Квиллер! – сказала она, раскрыв объятия. – Как мило с вашей стороны заглянуть к нам. Мы все читали вашу колонку в «Прибое» и так счастливы видеть вас здесь.

Он протянул ей цветы, добавив:

– С наилучшими пожеланиями и симпатией, миссис Гудвинтер.

– Пожалуйста, зовите меня Гритти, как все, – сказала она. – И спасибо за вашу доброту. Розы! Я так люблю розы! Пойдёмте в гостиную. Все остальные комнаты уже опечатаны. Паг, дорогая, поставь эти прелестные цветы в вазу, хорошо? Как мило.

Столетний дом состоял из многочисленных маленьких комнат с полами из широких досок и квадратными окнами с оригинальными волнистыми стеклами. Неудачно подобранная обстановка была, очевидно, фамильной, передаваемой по наследству, но в интерьере всё выглядело гармонично: бледно-голубой кафель, бледно-голубые ситцевые занавески и бледно-голубой фарфор на серебряных подносах. Антикварные предметы кухонного обихода висели по обеим сторонам большого камина.

– Мы надеялись, что вы вступите в местный клуб, мистер Квиллер, – сказала Гритти.

– Я не вношу вступительный взнос, потому что работаю над книгой.

– Надеюсь, вы пишете не о Пикаксе, – сказала вдова со смешком. – В Востоке её запретят… Паг, дорогая, принеси нам выпить… Что вы пьёте, мистер Квиллер?

– Имбирное пиво, крем-соду, что-нибудь такое. И все зовут меня Квилл.

– А как насчёт коктейля с капелькой рома? – Она соблазняла его долгим взглядом. – Решайтесь, Квилл!

– Спасибо, но я не пью уже несколько лет.

– Да, вы делаете кое-что правильное! Вы выглядите поразительно здоровым. – Она оглядела его с головы до ног. – Вы счастливы здесь?

– Я только начинаю привыкать. Здесь чистый воздух, размеренная жизнь, дружеские отношения, – сказал он. – Наверное, очень приятно для вас в это печальное время иметь так много друзей и родственников.

– Родственников все должны иметь, – ответила она заносчиво, – но друзья – да, я счастлива, что у меня есть хорошие друзья.

Её дочь принесла поднос с напитками, и Квиллер поднял свой бокал:

– С надеждой на лучшее будущее!

– Вы совершенно правы! – согласилась хозяйка, помахивая старомодным веером. – Вы останетесь на ланч, Квилл? Мы сделали ветчинно-шпинатную закуску из того, что осталось после поминок. Паг, дорогая, посмотри, не пора ли достать её из печи. Не забудь нож.

Визит оказался не таким, как ожидал Квиллер. Ему пришлось перейти от соболезнований к светской болтовне.

– У вас красивый дом, – отметил он.

– Да, он выглядит хорошо, – подтвердила Гритти, – но вы знаете, чего это стоит.