В начале рассказа о старшем поколении говорится: «Эти люди, практически все из них, всё ещё живут здесь, они похожи на старые деревья, растущие меж новостроек».

Последняя строка гласит: «Справа были ещё одни рухнувшие ворота, ещё один старомодный дом медленно разрушался среди молодых деревцев».

Это совершенно ясное утверждение: новоприбывшие, или «молодые деревца», существуют среди домов разрушающихся и древних, живут в немыслимых условиях деструктивной философии, которая сваливает вину всюду разом. Старики — среди пригодных для жизни домов: их философия не увековечила бесконечный цикл разложения и перекладывания вины.

Вопрос Хоуи о том, кто же несёт нравственную ответственность за самоубийство его матери, возможно, является тем местом, где новые идеи интересны:

— Я думал, ты сказал, что она покончила с собой?

— Это то, что сказали бы тогда, в то время, когда она вышла за Джексона. Но теперь-то кто убил её? Джексон — Красная Борода — когда убил тех других девушек и перерезал себе горло? Или это случилось, когда он любил её? Или этот окружной прокурор? Или шериф? Или матери, отцы, братья и сёстры девушек, убитых Джексоном? Или её второй муж, может, что-то, что он сказал ей? Или, может, просто то, что она родила ребёнка, убило её: это бэби-блюзом называют. (…)

— Постнатальная депрессия. (…) Полагаю, теперь это не имеет особого значения.

Вина за самоубийство матери возлагается на плечи Хоуи, который и поведал эту историю. Очевидно, что он невиновен, и в системе, учитывающей все эти внешние силы, становится невозможным возложить вину: это практически исключает идею свободы воли.

WolfeWiki утверждает, что упомянутый в конце второй дом с рухнувшими воротами принадлежал второй семье Сары. Хоть кажется, что сюжетно почти все вопросы нашли свои ответы, остаётся ещё несколько деталей, которые, возможно, не вполне конкретизированы: «Вокруг Клинтона годами какие-то беды приключались, и народ это беспокоило. Я вроде не говорил, что этот самый Джексон был из Клинтона? Так вот, он был как раз оттуда. Его отец держал там магазин и владел фермой». Являются ли беды в Клинтоне всего лишь ещё одной частью цикла, переносящего вину из прошлого к новому поколению?

Интернет значительно упрощает изыскания по сравнению со временем написания этого рассказа Вулфом, и возможный источник истории о Синей Бороде — дело Бретонского короля Кономора Проклятого, который, по слухам, был ещё и оборотнем. В этой истории Кономор убивает своих жён, когда те забеременеют, и когда это происходит с новой женой, её предупреждают призраки мёртвых жён. Её всё равно обезглавливают, но Святой Гильдас чудесным образом возвращает её к жизни, а замок обрушивается вокруг Кономора, погубив его.

Приписывая вину за смерть матери постнатальной депрессии, наш рассказчик, по сути, обвиняет Хоуи. В вышеприведённой истории жене грозит смерть за беременность. В истории Кономора она каким-то образом погибает и остаётся жива, тогда как в истории Вулфа она остаётся жива, но кончает с собой. Возможно ли доказать, что Вулф знал об этой исходной истории?

В 11-й главе «Тени палача», «Празднество», Северьян говорит о том, как впервые увидел девушку, игравшую Катарину, которую ритуально обезглавливают каждый год, но она остаётся жива. Имя капитана подмастерьев в тот год — Гильдас, имя того самого святого, что исцеляет обезглавливания в истории Кономора-оборотня. Именно аспект оборотня мог бы побудить Вулфа к созданию повести вокруг него и его потомка, Синей Бороды.

Шоссе 27 идёт от Лаббока до Амарилло.

• Роза, имя итальянской девушки, найденной под брезентом — латинская форма имени Роуз (Rose).

• Мара, имя жены рассказчика, означает «горькая» или «сильная».