|
Этикетки и названия были знакомые, а вот содержимое как-то странно контрастировало с ними. Розовый джин обычно смешивали с ангостурской горькой настойкой, но смесь «деварс» получалась обычно другого цвета. Совсем непонятный оттенок был у жидкости, налитой в бутылку с этикеткой «Танкеррей». — Странно, «деварс» ведь всегда одного цвета, — сказал Ивен, подойдя поближе. — Почему же он тут голубой? — Понятия не имею, — ответил Джосс. — Я сам здесь в первый раз. Бармен старательно занимался своими традиционными делами: вытирал стаканы и ставил их на чистый поднос, убирал на прилавке и за стойкой. Выглядело это не очень естественно. При такой бурной деятельности на обслуживание посетителей у него просто не осталось бы времени. «Если он еще пять минут в том же темпе повытирает свой стакан — от стакана останутся рожки да ножки», — подумал Джосс. Бармен наблюдал за сопами с тем выражением лица, которое им было до боли знакомо. Нет, в нем не было враждебности. Скорее, это был тупой и непробиваемый взгляд человека, который уверен, что если он не заметит клиента, тот, которого он не желает видеть, сразу повернется и уйдет. Может быть, с кем-нибудь из местных этот номер и сработал бы, но офицеры Солнечного Патруля привыкли иметь дело с преступниками, которые не только не отличались гостеприимностью, но и разговаривать-то без стрельбы почти не умели. Ивен стукнул костяшками пальцев по стойке. Не особенно сильно. Он не хотел переборщить. Но в тишине, которая прочно установилась в помещении, эти три щелчка прозвучали так, будто рядом стукнули тяжелым прикладом. Бармен вздрогнул от неожиданности и подскочил к стойке. Джосс вздохнул про себя: похоже, Томстоун был одним из местечек, где уважения заслуживали только насилие и угроза. Эх, побывать бы им хоть разок там, где самой страшной бедой сочли бы обещание не давать чаевые! — Доброе утро, — сказал Ивен тоном, который давал понять, что «доброта» этого утра полностью зависит от услужливости буфетчика. — Доброе! — почти выругался бармен. — Прошлой ночью где-то в этом районе пропал патрульный корабль, — сказал Ивен. — Мне необходимо поговорить с местным офицером полиции. Где его можно найти? — Пятое строение направо при выходе отсюда, — выпалил бармен. — Спасибо, — поблагодарил Ивен. Он оглянулся на Джосса и спросил его взглядом: кто пойдет? — Иди ты, — ответил Джосс. — Солнце уже высоко. А я пока пропущу стаканчик, — и снял шлем. — Ладно, пока. Ивен пошел к воздушному переходу, а Джосс к прилавку. Он хотел получше рассмотреть выставленную выпивку. Трудно было сказать, чего ему хочется: причудливые оттенки напитков явно не соответствовали этикеткам на бутылках. Это сбивало жажду. Да и атмосфера в баре была слегка накаленной. Джосс вздохнул. — Эй, приятель, посоветуй, чем мне здесь лучше отравиться? Лучше было начинать разговор с шутки. Хотя, если ты решил поболтать с людьми на их языке, не обижайся на ответный выпад. — Ну, сопы обычно пьют цианистый калий, — чеканя слова, произнес бармен. — Прямо здесь, или где-нибудь у скал, на свежем воздухе? — дружелюбно уточнил Джосс. Бармен засмеялся. По крайней мере он растянул рот и выдавил сквозь гнилые зубы три невнятных писка — «Хе-хе-хе!» — Неплохо, офицер, надо будет запомнить это! Хе-хе-хе! Это прозвучало неискренне и довольно-таки зловеще. — Как бы то ни было, — сказал Джосс, — мне еще сегодня лететь, так что дай что-нибудь помягче. Эль на имбире или что там еще есть? Мой напарник, когда придет, скорее всего закажет чего-нибудь крепенькое. |
