Был канун рождества, ночь, изменившая мою жизнь -  ну, не только мою.

— Ты знаешь, что сегодня особенный день? - спросила моя мама, наклонившись над кухонным столом. Я играла с бабочкой, которую держала в банке.

— Сегодня Рождество, матушка, - воскликнула я, всплескивая руками. – Ты разрешишь мне срубить елку? Я так хочу срубить парочку деревьев, - я схватила одно из странных садовых приспособлений, которое было сделано из дерева,  с заостренным выгнутым лезвием. – Чоп. Чоп. Чоп. – Я взмахнула этой штуковиной, рассекая воздух. Опасное занятие, но моя матушка не возразила.

— Положи на место, сказала она. - Ты можешь пораниться.

— Но ты никогда не  ранишь себя, - сказала я, строя грустное выражение лица, - и у тебя много всякого оружия.

Мама засмеялась.

— Это не оружие. Это инструменты для рубки деревьев. Я использую их, чтобы ухаживать за садом.

— Так ты позволишь мне? Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста?

— Позволю, - улыбнулась она. Она выглядела ничуть не старше меня. Мама выглядела так, словно ей шестнадцать лет. И всегда так выглядела. И всегда будет. Как может такая забавная, веселая и любящая повеселиться женщин выглядеть так молодо? Конечно, я хотела бы выглядеть так молодо, когда повзрослею. Когда мама выходила в лес, она старалась выглядеть старше, иногда не расчесывала волосы и не ухаживала за лицом. Ее лучшим  способом было спрятать лицо под желтый капюшон.  - Но сначала я должна сказать тебе, какой особенный сегодня день, - сказала она.

— Я уже знаю. - Я убрала инструмент подальше. - Рождество, 24-й день декабря.

— Умная девочка. А что еще?

— Мы срубим елку и зажжем на ней свечи. - Я почесала голову. - Мы пригласим родственников и будем праздновать... - я подняла руку, готовясь подпрыгнуть, но остановилась. - ... что-то?  - Я скосила глаза, независимо от того, хотела ли я этого. Это случилось на мгновение. Это привычка. Белки смеялись надо мной, когда это случилось, но мама сказала, что это часть моего очарования - быть веселой и привлекательной - и иногда косоглазой. Возможно.  - Но что мы празднуем 24-го, мама?

— Много всего, - сказала она. - Но есть кое-что, что ты должна знать, ведь это касается тебя.

— Что? Мы будем отмечать какой-то мой праздник? – радостно спросила я. Я никогда прежде не отмечала ничего, чтобы касалось меня.

— Я отмечаю твой праздник каждый день, моя милая. Ты такая притягательная, - последние слова она прожевала. Моя матушка любила меня, но иногда я чувствовала, как раздражаю ее до такой степени, что ей хочется порубить меня, сломать все кости и размолоть в порошок, как печенье с предсказанием на столе.

Бум. Бум. Бум.

Хвала Господу, такого не случалось.

— 24 Декабря также 358 день года. – Объяснила она.

— И что?

— Если ты прибавишь к пяти восемь, то получишь число шестнадцать. Твой возраст.

— Мне только в октябре исполнилось 16.

— Вот почему это важно. В нашей семье, когда кому-то исполняется шестнадцать, он наследует семейное дело.

Когда она сказала "в нашей семье", я оглянулась, потому что всегда были только я и она, если только белки в саду и бабочки не были моими кузинами.

— Ты имеешь в виду твою работу? - поинтересовалась я.

Моя мать кивнула.

— Ты имеешь в виду, что я наконец-то выйду в лес? - Я замолчала, мои глаза широко распахнулись. Я была заперта в доме в течение многих лет. Мне не разрешалось покидать сад. Только несколько раз в году мне разрешали выйти, чтобы купить хлеб на рынке, используя в качестве денег урожай из сада.