|
Он размышлял, не был ли этот поступок глупейшим в его жизни, граничащий с идиотизмом. Вверху списка, решил он, и все еще есть много времени, чтобы завершить его путь к вершине. Блестящим сердцем Аверстока был сарай с пивной кружкой, нарисованной на доске над входом и незадачливой клиентурой. Парочка, выглядевшая как фермер и его сын — оба рыжеволосые и костлявые, у парня была сумка на плече — сидели за одним столом и ели хлеб с сыром, на вид далеко не свежие. Печальный парень, наряженный в изношенные обноски, склонился над чашкой. Темпл принял его за странствующего барда, и надеялся, что он специализируется на грустных песнях, поскольку его вида было достаточно, чтобы вызвать слезы. Женщина готовила на огне в черном очаге, и бросила кислый взгляд на Темпла, когда он вошел. Прилавком был покореженный горбыль со свежей трещиной по всей длине и большим пятном, неприятного как кровь оттенка. За ним был трактирщик, который тщательно вытирал тряпкой чашки. — Еще не поздно, — прошептал Темпл. — Мы могли бы просто проглотить чашку той мочи, которую они здесь продают, выйти, и не будет никакого ущерба. — Пока не прибудет остальные из Компании. — Я имел в виду, никакого ущерба нам… — но Сафин уже направился к прилавку, оставив Темпла тихо чертыхаться в дверях, перед тем, как с неохотой последовать за ним. — Чем могу помочь? — спросил трактирщик. — Около четырех сотен наемников окружили ваш город, с намерениями атаковать, — сказал Сафин, и надеждам Темпла избежать катастрофы был нанесен сокрушительный удар. Повисла многозначительная пауза. Очень многозначительная. — Это была не лучшая моя неделя, — проворчал трактирщик. — Я не в настроении шутить. — Если б мы были настроены посмеяться, думаю, мы бы придумали что получше, — тихо сказал Темпл. Сафин заговорил за ним. — Это Компания Милосердной Руки под предводительством печально известного наемника Никомо Коски, и они наняты Инквизицией его Величества, чтобы выкорчевать повстанцев из Близкой Страны. Если только они не получат вашего полного сотрудничества, ваша плохая неделя станет намного хуже. Теперь трактирщик обратил на них внимание. На них обратили внимание все в таверне, и не было похоже, что они отстанут. Если только им не надоест, но Темпл не был настроен оптимистично. Он не мог вспомнить, когда был в последний раз. — А если в городе есть повстанцы? — фермер прислонился к прилавку рядом с ними, многозначительно закатывая рукав. На его мускулистом предплечье была татуировка. Независимость, свобода, правосудие. Таким образом, здесь был бич могущественного Союза, коварный враг Лорсена, вселяющий ужас повстанец во плоти. Темпл посмотрел в его глаза. Если это было лицо зла, оно было весьма изможденное. Сафин осторожно подбирал слова: — Тогда у них есть менее часа, чтобы сдаться, и уберечь людей этого города от кровопролития. Костлявый мужик улыбнулся без нескольких зубов, и без радости. — Я могу отвести вас к Шилу[16]. Пусть выбирает, во что верить. Видимо он не верил ничему из этого. — Тогда веди нас к Шилу, — сказал Сафин. — Хорошо. — Хорошо? — прошептал Темпл. |
