— Юнгве? — окликнула она его. — Тебя зовут Юнгве?

Человек кивнул и засунул руки в рукава куртки, чтобы хоть немного их согреть.

— Иди сюда, — сказала Анника и расстегнула свою полярную куртку. — Иди и прижмись ко мне. Нам надо немного пройтись.

Человек энергично затряс головой и судорожно прижал к себе почти пустую бутылку.

— Ну, как знаешь, — сказала Анника, застегнула куртку и посмотрела на министра.

— У него есть оружие, — вспомнила Карина Бьёрнлунд. — Мы можем выстрелами сломать замок.

Анника отрицательно покачала головой:

— Дверь железная, пули от нее отрикошетируют и могут убить нас самих. Кроме того, мы должны вслепую попасть в замок.

— А окна?

— С окнами та же история.

Надо ли сказать Карине, что она звонила в полицию?

Неизвестно, как она отреагирует.

— Я знала, что здесь произойдет что-то неладное, — сказала Карина Бьёрнлунд и шмыгнула носом. — Эти Дикие Звери с самого начала были абсолютно никчемными. Мне надо было порвать с ними сразу, как только они откололись от коммунистов.

Министр культуры порылась в сумке, достала какую-то тряпку, похожую на футболку, и прижала ее к носу.

— Почему вы этого не сделали? — спросила Анника и посмотрела на пляшущую тень Карины на стене.

— Ты родилась в конце шестидесятых, — ответила Карина Бьёрнлунд и бросила быстрый взгляд на Аннику. — Вашему поколению трудно себе представить, что тогда творилось. Это было фантастическое время.

Анника медленно кивнула.

— Могу только догадываться, — сказала она. — Вы были молоды, а Ёран был вождем.

Министр энергично кивнула.

— Он был такой сильный и умный, — сказала она. — У него все получалось. Все девушки были от него без ума, все парни смотрели на него снизу вверх. Мне надо было уйти, когда его исключили. Это была глупость — остаться с ним после его затеи с Дикими Зверями.

На мгновение Карина погрузилась в воспоминания. Анника смотрела на нее трезвыми глазами, начиная понимать, что мучило эту женщину.

— Как получилось, что вы так и не остались вместе? — спросила Анника.

Министр подняла голову.

— Знаешь, — сказала она, — сама я не делала ничего. Ёран был педантичен, он всегда все продумывал до мелочей. Мы общались с помощью символов, на старом конспиративном языке, понятном любому, независимо от национальности, расы и языка.

— Во время встреч вы не вели никаких протоколов? — спросила Анника.

— Мало того, не было никаких писем, никаких телефонных переговоров. Вызов на встречу представлял собой рисунок желтого дракона. Через несколько дней мы получали комбинацию цифр — дату и время встречи. Например, 23–11–17. Это означало, что встреча состоится двадцать третьего ноября в семнадцать часов. То есть сегодня.

— У каждого из вас был свой символ?

Женщина кивнула, по-прежнему прижимая к носу футболку.

— Но на встречи нас вызывал только Дракон.

— Значит, в конце октября вы получили вызов. Он содержался в анонимном письме, пришедшем в департамент.

В глазах министра промелькнул сильнейший испуг.

— Прошло несколько секунд, прежде чем до меня дошло, что именно я получила. Потом меня вырвало.

— Но тем не менее вы пришли сюда, — сказала Анника.

— Ты не понимаешь, — прошептала Карина. — Не представляешь, в каком страхе я жила все эти годы. После Ф-21, после исчезновения Ёрана… И потом получить по почте предостережение…

Она спрятала лицо в футболку.