В рот Сталина влили стакан 10-процентного раствора сульфата магния. Невропатолог, терапевт и медсестра стояли рядом наготове.

После осмотра врачи начали расспрашивать охранников. Чекисты сейчас тоже страшно боялись. «Мы думали, что нас затолкают в машину – и до свидания, нам конец», – рассказывал Лозгачев.

У Сталина случился инсульт с кровоизлиянием в мозг. Состояние пациента было крайне тяжелым. Никаких сомнений в его недееспособности, даже если вождь останется жив, не оставалось.

Охранники отошли от дивана и слились с мебелью. Профессора почти ничего больше не могли сделать. Они порекомендовали больному абсолютный покой и решили оставить его на диване. Что же касается собственно лечения, то Сталину поставили за уши по восемь пиявок с каждой стороны и положили на голову холодный компресс. В тот день врачи велели кормить пациента только жидкой пищей с чайной ложечки, чтобы он не подавился.

В столовую прикатили баллоны с кислородом.

Врачи вкололи Сталину камфару и взяли на анализ мочу.

Пациент пошевелился и попытался накрыться.

У Светланы Сталиной предыдущим вечером был день рождения. Ее вызвали с урока французского.

– Вас просит приехать в Кунцево Маленков, – сказали ей.

Когда она вышла из машины, Хрущев и Булганин со слезами в глазах обняли ее.

– Берия и Маленков тебе все расскажут, – предупредили они.

И снова стало предельно ясно, кто сейчас главный.

Светлану ошеломили шум и суматоха, которые царили на всегда тихой даче. Она обратила внимание на то, что все врачи – незнакомые. Светлана подошла к дивану и поцеловала отца. Только сейчас она поняла, как сильно его любит.

В Кунцево вызвали и Василия Сталина. Василий так боялся отца, что решил: его вызывают по работе. Он приехал на дачу с воздушными картами. Прошло совсем немного времени, и Василий Иосифович был уже пьян. Следующие два дня он, шатаясь, врывался в комнату, где лежал больной Сталин, и кричал:

– Сволочи, вы загубили отца!

Светлане было стыдно за поведение брата. Партийные руководители хотели увезти Василия, Ворошилов отвел его в сторону и попытался успокоить:

– Мы делаем все, чтобы твой отец остался жив.

Берия перестал скрывать свою ненависть к вождю. Но каждый раз, когда веки Хозяина вздрагивали или когда у него открывались глаза, Лаврентий Павлович бледнел. Он боялся, что Сталин может прийти в себя. Берия бросался на колени и целовал руку вождю, как восточный визирь у постели больного султана.

Остальные члены политбюро оплакивали Сталина, своего старого друга и товарища. Пусть он и наделал много ошибок, но он все равно оставался историческим титаном и верховным понтификом международного коммунистического движения. Соратники горевали и одновременно с облегчением вздыхали, что он умирает.

20 миллионов человек погибли, еще 28 миллионов были депортированы. 18 миллионов из них работали в ГУЛАГе и мало чем отличались от рабов и тем не менее продолжали верить в идеалы коммунизма.

В 22.40 все старое политбюро собралось в Маленьком уголке, чтобы выработать план действий. Место Сталина было пустым.

В кабинет ввели испуганных врачей: профессора Куперина, нового главврача кремлевской больницы, и профессора Ткачева.