|
Да, я был неискренен с вами, но не до такой степени, чтобы вы жаждали прекратить наши отношения посредством моего безнравственного и несвоевременного умерщвления. Если вы по-прежнему жаждете обнаружить и наказать недоброжелателя Вашей прекрасной невесты, позвоните мне, и я немедленно предстану перед вами.
Ваш Александр. P.S. К своей записке прилагаю пару любопытных документов. Уверен, они Вас заинтересуют. P.P.S. На деньги, заработанные нами, я ни в коей мере не претендую. "Тень на плетень наводит. Из-за баксов, точно", – подумал Смирнов, перекладывая записку в конец стопки листов. Первый документ был ксерокопией служебного удостоверения Стылого Александра Константиновича, сотрудника отдела безопасности... экспортно-импортной фирмы "Северный Ветер". Смирнов посвистел. Шурик работает в Юлиной фирме! Интересные шляпки носила буржуазия! Второй документ был записью телефонного разговора Бориса Михайловича с неким Владом.
* * * 15 сентября 2001 года. 13-43. С ном. 351-51-47 на ном. 923-83-78 – Ты, Борис, развел там у себя демократию... Ну на хрена тебе на эту дуру жизненную энергию тратить? – Да она, понимаешь... – Ничего я не понимаю. На прошлом месяце я тебе звонил по поводу молибдена, и решение надо было принять немедленно. А ты обсуждал с ней два дня... А взрывчатка с Алтая? – Так завалились же дела... – Из-за этого и завалились... В общем, давай, решай. Даю тебе две недели, а потом досвидайкин. Нам такие партнеры на хер не нужны.
* * * "Нет, все это сфабриковано, – покачал головой Смирнов, бросив листы на стол. – Доллары хочет получить на блюдечке с голубой каемочкой. "На деньги, заработанные нами, я ни в коей мере не претендую". Как же, поверили. А может, слинять пока не поздно? Пойду, куплю билет на Таити, сниму там хижину из сушеных пальмовых листьев и буду жить как Гоген, глядя на море и пощупывая грудь разморенной зноем таитянки. Или необъятно-силиконовые груди прихваченной с собой кокетливо-фривольной француженки. Тьфу! Тоже мне Робинзон Крузо. Но что-то в этом есть... Свобода... Естественность. Никто не докапывается. А они убьют Юлию. Будут ее насиловать, пока не сломается. Нет, Сначала Юлия, Таити потом.
16. Нил и крокодилы
Шура звонку обрадовался. – Через тридцать пять минут буду у тебя. – Ты только варежку не разевай, деньги сын унес, а его я сам найти не умею. – Да к черту эти деньги, я же писал!
* * * Через тридцать минут Шура сидел на диване перед журнальным столиком. Свежий, гладко выбритый и пахнущий тонким одеколоном. Разбитые губы умело загримированы. На столике гости – две бутылки хорошего вина и большая, теплая еще пицца с ветчиной и шампиньонами, – знакомились с хозяевами-фужерами, не пожелавшими помыться. – Ну, рассказывай, – сказал Смирнов, не спеша выпив фужер искрящегося прасковейского портвейна. – Ты был прав, – пригубив вино, заговорил Шура. – Это не Центнер заказал мне Юлию. И не мог заказать, мне заказать, потому что в упор не знал. В отличие от меня – в базе данных "Северного Ветра" он полтора мегабайта занимает, целый неоконченный бандитский роман, а не биография. А усек я его во всей красе, когда вас с Юлией Кирилловной пас... Усек и, поразмыслив, понял, зачем он к Марье Ивановне тайно ездит... Ну и решил ощипать его с твоей помощью. – Понятно. А кто Юлию заказал? – Борис Михайлович, кто же еще... – За что? – За то, что она хочет, чтобы все по уму было. |
