— Дядюшку ударили таким же кувшином, — заметил Гервард.

— Да, — кивнула Гвинет. — Наверное, мастер Фримен ими торгует.

Гервард подошёл к толстому лавочнику и ткнул свою находку ему под нос:

— Вы продавали кувшин вина отцу Годфри? Вот такой?

— Не помню, — пробормотал Рис Фримен, не поднимая глаз. — Может, и продавал.

— И это был кувшин из той же партии, что и тот, которым вы ударили дядюшку.

Это был не вопрос, а утверждение, и возражать лавочник не посмел.

Итак, отец Годфри всё-таки не причём. На мгновение Гвинет даже стало неловко. И почему она так хотела, чтобы он оказался преступником? А с другой стороны, за что ей его любить? Пусть даже приезжий не нападал на дядюшку Оуэна, разве это прибавило ему дружелюбия? И разве не он приехал в аббатство шпионить? Нет уж, что бы там ни было, винить ей себя не в чём.

Наверху послышался шум — миссис Флэкс привела брата Барнабаса и брата Питера. Подобрав до колен полы рясы, отец-эконом принялся спускаться по мокрым ступеням. Гервард помог спуститься брату Питеру. Старик совсем сдал за последние несколько дней. Видимо, переживал из-за совершенного в стенах аббатства преступления.

— Где останки? — спросил брат Барнабас, оглядываясь.

— Вот они, святой отец!

Гвинет провела отца-эконома к нише и показала свою находку. Он набожно перекрестился, пробормотав: «Хвала Господу, нашлись!» Но тут же нахмурился снова:

— А где крест?

— Здесь его нет, — ответил Гервард. — Может, в лавке поискать?

— Я ж вам говорю, не брал я креста! — возмутился вдруг Рис Фримен. — Не видел даже!

— Ну да, а бывает, что коровы летают! — фыркнул Том Смит.

Брат Питер осторожно тронул отца-эконома за рукав:

— Быть может, нам стоит поверить ему? Лгать — грешно.

— Воровать тоже, — ответил брат Барнабас.

Святые отцы, отнесли бы вы кости обратно в аббатство, — предложил Том Смит. — А мы с Диконом дождёмся шерифа и поищем крест.

— Отец Генри возрадуется, узрев сии останки, — кивнул брат Барнабас. — Мы непременно отслужим благодарственный молебен.

Они с братом Питером с двух сторон взялись за ящик. Гвинет испугалась, что старику не поднять такую тяжесть, но святые отцы с пристойным благоговением донесли свою ношу до выхода и вверх по лестнице. Гвинет и Гервард шли следом. Наверху брат Питер всё-таки споткнулся, но Гервард успел подхватить его конец ящика.

— Может, мы поможем вам донести? — предложил он брату Барнабасу.

— Было бы неплохо, — согласился тот.

Когда они вошли в аббатство, отец Генри уже стоял у входа в часовню Пресвятой Девы. Рядом с ним маячила высокая фигура отца Годфри. Уэллский священник глядел на драгоценный ящик с явным отвращением. Несложно было догадаться, что он вовсе не рад возвращению утраченной реликвии.

Когда ящик с костями был благоговейно водружён подле алтаря, Гвинет и Гервард рассказали аббату о наводнении, о том, как Том Смит вскрыл затопленный подвал Риса Фримена, и как они нашли, чем, оказывается, занимался лавочник.

— Фальшивые реликвии? — ахнул отец Генри, когда они добрались до этой части истории.

— Ну, во всяком случае, их немного, — вздохнул брат Барнабас. — Так, две-три, может, десяток…

— Нет, нет! — перебила Гвинет. — Там было несколько ящиков с этими штуками, их Вазим Хараб забрал!

Только увидев испуганные глаза Герварда, она поняла, что сболтнула, не подумав. Ведь если она видела Вазима, значит, была ночью возле лавки! Несколько вопросов — и все догадаются, откуда взялась вода в подвале мастера Фримена…

К удивлению Гвинет, среагировал на её признание только отец Годфри.