|
Немало песенников увеселяют наш двор, но эта маленькая певунья всех милей княгине, и ничьих песен она не слушает так жадно, как ее. - И не диво. Я думал, это ангел, не нагляжусь на нее. Как же ее зовут? - Да разве вы не слыхали? Дануся. Отец ее Юранд из Спыхова, могущественный и храбрый комес <Комес (лат.) - звание, которым в Польше титуловали в ХI - ХII вв. высших сановников. В XIII в. оно распространилось на знать вообще, встречалось в документах до середины XIV в.>, прославленный рыцарь, в бою он выступает впереди хоругви. - Экая краса невиданная! - Любят ее все и за песни, и за красу. - Кто ж ее рыцарь? - Да она ведь еще совсем дитя. Дануся снова затянула песенку, и разговор оборвался. Збышко глядел сбоку на ее светлые волосы, на приподнятую головку, на полузакрытые глаза, на всю ее фигурку, залитую огнями восковых свечей и лунным сиянием, лившимся в растворенные окна, - и все больше и больше дивился. Ему казалось, что он уже где-то видел ее, он только не помнил - во сне ли или где-то в Кракове на окне костела. И снова тихонько толкнув придворного, он спросил у него, понизив голос: - Так она из вашего двора? - Мать Дануси приехала из Литвы с княгиней Анной Данутой, та выдала ее тут за графа Юранда из Спыхова. Красавица она была и знатного рода, княгиня любила ее больше всех своих придворных панн, да и она любила княгиню. Потому и дочку назвала Анной Данутой. Но пять лет назад, когда немцы под Злоторыей напали на наш двор, она умерла со страху. Княгиня взяла тогда девочку - и с той поры воспитывает ее. Отец тоже часто наезжает ко двору и радуется, видя, что девочка его здорова и окружена любовью. Но только как ни взглянет он на нее, так всякий раз слезами и обольется, вспомнив свою покойницу, а вернувшись домой, мстит немцам за тяжкую обиду. Так любил он жену, как никто во всей Мазовии своей жены не любил, - и тьму немцев он за нее уже перебил. У Збышка мгновенно зажглись глаза и жилы вздулись на лбу. - Так немцы убили ее мать? - спросил он. - И убили и не убили. Сама она померла со страху. Пять лет назад был мир, никто про войну не думал, все жили спокойно. Без войска, с одной только свитой, как всегда в мирное время, князь поехал в Злоторыю <Под 1394 г. Длугош помещает известие о том, как Януш "воздвиг на реке Нареве, на земле и в княжестве своего удела, новую крепость, которую назвал Злоторыей", а появившиеся крестоносцы сожгли все укрепления еще не законченного деревянного замка, князя же посадили "на кобылу и, связав ему под брюхом той кобылы ноги", отвезли к "прусскому магистру" (Д л у г о ш Я. Грюнвальдская битва. М. - Л., 1962, с. 34).> строить башню. И тут, не объявляя войны, без всякого повода, вторглись в наш край предатели-немцы... Позабыв страх божий и все благодеяния, оказанные им предками князя, они привязали его к коню и угнали в неволю, а людей поубивали. Долго томился князь в неволе у немцев, только когда король Владислав пригрозил им войною, страх объял их, и они отпустили князя. Но во время набега скончалась мать Дануси, со страху подкатило у нее к самому сердцу и так сдавило в горле, что она померла. - А вы, пан рыцарь, были при этом? Скажите, как вас зовут, а то я позабыл. - Зовут меня Миколай из Длуголяса, а прозвище мое Обух. |
