- Но почему?

- Потому, что Леночка сказала ему, что нас всех отпустили, а Дорохова арестовали.

- Дорохова арестовали?

- Так сказала Леночка.

- Но за что?

- Веня, да какая разница. На самом деле никто его не арестовывал, всё это блеф дружище. Ты же картёжник, мне ли тебя этому учить.

Веня закинул на затылок кепку, почесал подбородок пистолетом и покачал головой:

- Ловко вы всё обставили. А как же вам удалось убедить Леночку нам помочь? Она хотя бы понимает чем рискует?

Зверев нахмурился и тоже вынул пистолет:

- Наверное она это сделала ради Корнева или нет, - Зверев почувствовал себя неловко, - не знаю. Она сама вызвалась помочь, я её не принуждал.

Они какое-то время молчали.

- Я знаю что вы вините себя за смерть Насти, но вы делаете это напрасно, - вдруг словно бы ни с того ни с сего сказал Веня.

Зверев стиснул зубы, боль в спине снова напомнила о себе:

- Не напрасно, я послал её в Печоры и вышло всё так как вышло. Я виноват и должен искупить вину.

- Вы послали с Настей меня! - воскликнул Веня, - я должен был её охранять, а я не справился. Если кто и виноват в её смерти, то это я.

- Теперь не важно кто виноват: ты, я, кто-то ещё.

- Как неважно? А что же тогда важно?

- Важно лишь одно, мы знаем что её убийца здесь, за этой стеной, и если мы с тобой не в силах вернуть Настю, то мы по крайней мере способны покарать того кто лишил её жизни, - Зверев не смотрел на Веню, а пристально вглядывался в глубь коридора, рассматривая заветную дверь, - ну уже, выходите сволочи. Давайте, я знаю что вы здесь, оба здесь. От волнения на лбу выступил пот, боль в спине, которая донимала его последние дни, куда-то ушла. Несмотря на то, что он ждал этого, появление человека в форме заставило Зверева вздрогнуть. Из глубины тёмного коридора Зверев сумел хорошо рассмотреть капитана. Мужчина был плечист и хорошо сложён, его кожа даже в свете мерцающего фонаря, казалась бледной и несмотря на уже довольно зрелый возраст, около сорока, не имела ни единой морщинки. Очевидно от того, что этот человек, наверняка очень редко хмурился и улыбался. Серые глаза, под тяжёлыми, тёмными бровями оказались пустыми и бесстрастными, фуражка ночном визитёре, была слегка заломлена на бок, на кителе виднелись тёмные пятна от пота, на сапогах просматривался толстый слой пыли. В руках мужчина нёс свёрток, завёрнутый в холстину и перевязанный бечёвкой.

Лишь только капитан миновал середину лестничного пролета, Веня вышел из своего укрытия и громко крикнул:

- Стоять, руки вверх! – и после этого, уже немного тише, зачем-то добавил, - хэндэхок!

Ни один мускул на лице капитана не дрогнул, он даже и не подумал сбавить ход:

- Ты кто такой? - спросил капитан.

Очевидно, озадаченый таким спокойствием капитана, Веня попятился назад и упёрся в стену, пистолет, который Веня держал двумя руками ходил ходуном:

- Стоять, стоять кому говорю! - в голосе Вени послышались совсем уже тревожные нотки, он вопросительно посмотрел на нишу, в которой укрылся Зверев, - стоять, не то буду стрелять.

Когда между ними осталось не больше пяти шагов, капитан вдруг резко швырнул в Веню сверток. Веня снова шарахнулся назад и выстрелил, пуля ударилась в бетонную стену, а капитан ухватил парня за рукав. В этот момент Зверев, который наблюдал всё это из тёмной ниши, нажал на спусковой крючок. Грохот выстрела отразился от стен, капитана швырнуло в сторону. Всё ещё держа Костина за рукав, он сполз к нему под ноги, едва не утянул за собой. Только сейчас, немного придя в себя, Веня выдернул руку и отступил. Вдали раздались крики, послышался топот сапог.

Зверев рванулся вперед, присел возле упавшего на бетонный пол капитана и коснулся рукой его шеи:

- Ну вот и всё, - сказал он не ощущая биение пульса, - отбегался.

Во всех коридорах зажёгся свет, Зверев достал носовой платок, через него, чтобы не оставлять отпечатков, достал у капитана из кобуры пистолет и вложил его в руку мертвеца, чтобы не было лишних вопросов.