— Не зарекайся.

— Если это случится, вы узнаете, — сказал я, — но не слишком на это надейтесь.

— Если будет еще что-то важное, дашь нам знать.

— Что для вас значит «важное»?

— Любые планы Махариуса, куда он ходит, с кем разговаривает.

— Сейчас он нечасто этим занимается. Большую часть времени он проводит в покоях, изучая карту Локи.

— Ну вот, — произнес Михаил. — Это было не так сложно. Это стоящая информация, и за нее ты получишь награду.

И вновь в его голосе чувствовалась та же противная ухмылка. И вновь в разговор вступил Константин со своим привычным уже миротворчеством:

— Для нас важно все, Лев. Нам нужно знать о намерениях Махариуса, а также о людях из его окружения. Что тебе известно о присутствии Космических Волков на Ахероне?

— А они разве остались?

Они оба посмотрели на меня, как будто не могли в это поверить. Я пожал плечами:

— Космические Волки ушли. Им дали прощальный пир. Я был на нем виночерпием.

— Мы слышали. И это одна из причин того, почему ты нас заинтересовал.

Я задумался над их словами. Возможно, они не планировали просто убить меня, когда все закончится. Теперь я начал понимать ход их мыслей. Я пользовался расположением лидера одного из наиболее могущественных и благородных войск во всем Империуме. Меня могли посчитать полезным человеком для будущих сделок. Впрочем, слишком обнадеживаться не стоило. Космические Волки наверняка уже находились далеко отсюда и вряд ли когда-либо вернутся.

— Так ты не знаешь о маленьком фенрисском корабле на орбите?

— Это для меня новость, — сказал я. — Однако новость ли это для Махариуса или Дрейка, не могу сказать.

Я увидел еще одну причину, по которой им следовало волноваться. Если Космические Волки должны были улететь, а один из их кораблей по-прежнему оставался на орбите, это что-то да значило. Любой имперский командир подумал бы дважды, прежде чем оскорблять Адептус Астартес. Возможно, они полагали, что Махариус заключил тайный пакт с Грозным Клыком. Черт, может, так и было. Я не лгал о пределах своих познаний. В качестве телохранителя мне приходилось слышать о том, что происходило в имперском штабе, куда больше, чем любому обычному солдату, но это не значило, что я был осведомлен обо всех тайнах.

— Если что-то увидишь или услышишь, дай нам знать.

— И как мне это сделать?

— Оставь в таверне сообщение для Кримова. Он устроит встречу.

— Отлично. Это все?

— Нет, — сказал Константин. — Теперь мы займемся тем, для чего якобы пришли сюда.

Он потянул длинную веревочку. Портьеры раздвинулись. Внутрь вошли три девушки.

— Становится хуже, — сказал Дрейк.

Он поднялся из-за стола, обошел командный зал и окинул взглядом большую карту города, на которой были отмечены все военные лагеря и их командиры.

Махариус, сгорбившись, сидел на троне. Он казался напряженным, совсем не похожим на того расслабленного, уверенного в себе лидера, которым всегда был. Он подался вперед, сжав кулаки, а затем встал.

— А чего ты ожидал? — спросил он.

— Это проблема, — сказал инквизитор. — Реальная проблема. Уровень дисциплинарных проступков вырос на шестьсот процентов. В дуэлях погибли семнадцать офицеров. Один лишился глаза. Трое — конечностей. Семьсот пятьдесят два рядовых получили ранения в драках, сто семь — со смертельным исходом.

— Для лагеря таких размеров это неплохо, — заметил Лазло, один из штабных офицеров Махариуса.