— Что ты сделала? — спросил Крисп снова.

— Я нашла то, что искала. Будь Арваш менее самоуверен, не так исполнен гордыни, он поймал бы меня, как бы я ни пряталась. Но в глубине души он не верил, что с ним может сравниться кто-то из простых смертных. И так, ниже его внимания, я нашла искомое — и скрылась.

Руки Криспа сами сжались в кулаки.

— И что же ждет нас?

— Пламя, — ответило Танилида. — Не знаю как — и не хочу знать, — но Арваш сделал городскую стену Плискавоса огромным хранилищем огня. По его воле огонь вырвется наружу. Скорее всего, он выждет, пока наши солдаты не захватят стену и не начнут спускаться в город. Тогда пламя сожрет всех, кто будет на стенах, а успевшие спуститься в город окажутся в ловушке.

— Но тогда он сожжет и защитников укреплений! — воскликнул Крисп.

— А какая ему разница? — жестко спросила Танилида.

— Никакой, — признал Крисп, — лишь бы план удался. Кроме того, ему и не надо ставить на стены много людей — хватит ровно столько, чтобы нам казалось, что мы их одолеваем сами. А тогда… — Ему не хотелось думать, что случится тогда, — совсем недавно он видел, что делал с долбленками негасимый огонь дромонов.

— Именно, — произнесла Танилида. — Теперь ты видишь, что мы должны отложить нападение, пока наши чародеи не сумеют защитить нас от этой напасти…

— Молчи! — воскликнул Крисп. Танилида попыталась перебить, но он покачал головой. — Молчи! — повторил он резко. Мысли кружились в голове. Если бы он только мог соединить их… И они объединились с почти слышным щелчком. Глаза его расширились.

— Что если мы подожжем стену первыми? — прошептал он. — Что тогда?

Усталость слетела с Танилиды, как сброшенный плащ.

— Да, богом благим и премудрым клянусь! — воскликнула она, вскакивая на ноги. Они с Криспом обнялись — не как любовники, а как удачливые заговорщики.

Крисп высунулся из шатра. Гейррод вытянулся по стойке «смирно».

— Вольно, — приказал император. — Пришли ко мне Маммиана и Канария.

По всей окружности плискавосских укреплений выстроились готовые к бою полки имперской армии. Трубы, барабаны и флейты своими звуками подкрепляли боевой дух солдат. Имперцы выкрикивали имя Криспа и осыпали оскорблениями и угрозами халогаев на стенах. Те отвечали громовыми голосами.

— Давайте, малыши, идите сюда! — орал один из них. — Мы вас еще укоротим! — Он подбросил секиру в воздух и поймал, как прутик.

Заработали осадные машины. Валуны и копья полетели к плискавосским стенам. Мастера вернули рычаги в рабочее положение, проверили крепления, зарядили, натянули канаты, приводившие машины в движение… а тем временем вперед вышли лучники.

Немного халогаев упражнялись в стрельбе; этот народ предпочитал рукопашный бой. Те, у кого имелись луки, отвечали имперцам. Несколько видессиан рухнуло, но куда больше северян падало со стен. Основные силы имперской армии с криком ринулись на стену. Халогаи заорали в ответ.

Крисп наблюдал за этой сценой с речного берега западнее Плискавоса. Зрелище было великолепным — плескались на ветру знамена, броня сверкала на утреннем солнце. Император искренне надеялся, что Арваш увлечен ею не менее, чем он сам. Если все внимание колдуна привлечет битва, он вряд ли заметит пару поднимающихся по реке дромонов.

Двойными рядами весел — по тридцать весел на борт — галеры напоминали Криспу скользящих по воде сороконожек. Такое плавное движение казалось неестественным и достигалось только долгой практикой.