Он готов погибнуть, Дмитрий милует его уже на лобном месте, ссылает и с тем необдуманным великодушием, которое отличало этого милого авантюриста, снова возвращает ко двору и осыпает дарами и почестями. Что же делает Шуйский, чуть было не попавший под топор и на плаху? Он спешит создать новый заговор, успевает в этом, заставляет себя избрать царем и падает - и в своем падении сохраняет больше достоинства и силы духа, нежели в продолжение всей своей жизни.
В Дмитрии много общего с Генрихом IV. Подобно ему он храбр, великодушен и хвастлив, подобно ему равнодушен к религии - оба они из политических соображений отрекаются от своей веры, оба любят удовольствия и войну, оба увлекаются несбыточными замыслами, оба являются жертвами заговоров... Но у Генриха IV не было на совести Ксении - правда, это ужасное обвинение не доказано, и я лично считаю своей священной обязанностью ему не верить.
Грибоедов критиковал мое изображение Иова - патриарх, действительно, был человек большого ума, я же по рассеянности сделал из него дурака.
Создавая моего Годунова, я размышлял о трагедии - и если бы вздумал написать предисловие, то вызвал бы скандал - это, может быть, наименее понятый жанр. Законы его старались основать на правдоподобии, а оно-то именно и исключается самой сущностью драмы; не говоря уже о времени, месте и проч., какое, черт возьми, правдоподобие может быть в зале, разделенной на две части, из коих одна занята 2000 человек, будто бы невидимых для тех, которые находятся на подмостках.
2) Язык. Например, у Лагарпа Филоктет, выслушав тираду Пирра, говорит на чистом французском языке: "Увы, я слышу сладкие звуки греческой речи". Не есть ли все это условное неправдоподобие? Истинные гении трагедии заботились всегда исключительно о правдоподобии характеров и положений. Посмотрите, как смело Корнель поступил в "Сиде": "А, вам угодно соблюдать правило о 24 часах? Извольте". И тут же он нагромождает событий на 4 месяца. Нет ничего смешнее мелких изменений общепринятых правил. Альфиери глубоко чувствовал, как смешны речи в сторону, он их уничтожает, но зато удлиняет монологи. Какое ребячество!
Письмо мое вышло гораздо длиннее, чем я хотел. Прошу вас, сохраните его, так как оно понадобится, если черт меня попутает написать предисловие.
30 января 1829>
1 непременное условие (лат.)
Несколько московских литераторов... (стр. 297). Этот набросок, памфлетно характеризовавший редакционный коллектив журнала "Вестник Европы" ("Трандафырь" - Каченовский, "Никодим Невеждин" - Надеждин), тематически и хронологически связан с "Отрывком из литературных летописей" (1829) (см. выше, стр. 24).
...видя беспомощное состояние нашей словесности и наскуча звуками кимвала звенящего... - Пушкин пародирует строки из объявления о подписке на "Вестник Европы": "Законы словесности молчат при звуках журнальной полемики. Надобно, чтобы голос их доходил до слуха любознательного, который не услаждается звуками кимвала бряцающего и меди звенящей" (1828, Э 18, стр. 156).
...г. X., бывший корректор типографии. - Персонаж литературно-критического фельетона Надеждина о "Полтаве" Пушкина.
Некоторые соседние дамы удостоили заседание своим присутствием. - Район Малой Бронной был известен публичными домами.
...знаменитый переводчик одного бессмертного романа. - Пушкин имеет в виду Каченовского, который перевел посредственный роман Леонара "Тереза и Фальдони" (см. стр. 476).
...700 рублей от Ширяева... - А. С. Ширяев, московский издатель и книгопродавец.
...разобрали заглавный лист "Истории государства Российского"... - О разборе Каченовским предисловия к труду Карамзина см. стр. 23.
...проект нового журнала... под названием "Азиатский рак" - Определяя отсталость литературно-критических позиций Каченовского и Надеждина, Пушкин иронически связывал их статьи с "правилами здравой критики Курганова и Тредьяковского". |