— Вот как. А ну давай, поподробнее.

— Меня в подробности на посвящают. Нам говорят, скоро все наладится. А мы не верим. Сначала река течь перестала, а теперь и вовсе портал пропал. Клещовский порталист злой ходит. У него теперь только разовые порталы получаются. И то далеко ходить надо… это я сам слышал, маги между собой говорили.

— И что ты от меня хочешь?

— Примите нас к себе, — вываливает Посконников так запросто, будто горсть семечек предлагает.

— Что значит, примите? Посконников, ты же не глупый человек. Кто мне позволит каторжан забирать? Меня же самого за такое на каторгу отправят.

— Сергей Николаич, Клещов нас всех тварям бросит на растерзание. Маги говорили, ему прииск стал невыгоден. Он нас в убыток кормить не станет…

— Вообще-то, — вступает в разговор баба Нюка, — Есть установленный свод уложений по содержанию каторжан. В частности там говорится, что работающие на Изнанке приписываются к ближайшему к разработкам порталу. А портал теперь здесь.

— Боюсь, это ничего не меняет, — возражаю бабе Нюке, — Разрешений я не получал. Меня все равно осудят за укрывательство.

— Видишь, какое дело, граф, — не соглашается привратница, — Если ты откажешь каторжанам в убежище, тебя тоже осудят. Портал на твоей земле.

— Она правду говорит, — подтвердил Посконников с мольбой в голосе, — Старые каторжане тоже самое говорили. Мол Клещов нас погубит только для того, чтобы графу… то есть вам подгадить.

— По-хорошему, надо с Комаринским утрясать. Вот совсем не хочу я брать на себя такую ответственность. Он утром приедет. Тогда и решим.

— Нельзя до утра ждать, — отчаянно заспорил Посконников, — Утром поздно будет. К утру мы передохнем.

— Там не одни только осужденные, — вступил в беседу подошедший инженер Березников, — Есть и вроде меня, кто Клещову задолжал. Но у тех жизнь не лучше каторги.

— А… черт с вами. Тогда так, — обращаюсь к стоящим на посту погранцам, — Парни, вы готовы засвидетельствовать, что каторжанам грозит гибель, и они просят об эвакуации?

— Конечно, ваш-бродь, — отвечает за всех Ведмедчук, — Вы не думайте, тут не укрывательство. Это Клещов лихоимствует. Подпоручик завтра же с утра рапорт напишет по-правильному. Доложит по всей форме…

По всему получается, придется мне взваливать на себя еще и проблему с каторжанами. Других вариантов не вижу…

— А как же ты сюда добрался, болезный? — из темноты выступила Настасья Кобылкина, видимо слушала разговор за спинами, — Нулевка. Без оружия. Ночью на Изнанке…

— Напрасно вы подозреваете… — засуетился Посконников, показывая висящий на нитке грубо обработанный макр, — Каторжане дали. Сказали, ты с графом знаком. Хоть что делай, а помощь приведи.

Настасья присела на корточки. Посконников так до сих пор и не поднялся с земли. Она взяла в руку его оберег, подержала в ладони.

— Личный малый защитный купол… отвод глаз… довольно слабый, кстати… но вообще, при некотором везении пройти мог бы.

— Каторжане у решеток шум подняли, — тут же стал пояснять бывший поверенный, — Чтоб тварей на себя отвлечь. А я с другой стороны перелез и рванул.

— Понятно, — Настасья поднялась на ноги, — И сколько там вашего брата?

— Под сто сорок душ.

— Плохо. Мне столько народу в одиночку защитой не накрыть. Я боец, а не маг прикрытия, — Кобылкина покачала головой, — А других приличных магов я здесь не наблюдаю. Вы извините, господа, но вы тут все единички и двоечки.