|
И все же… Не было такого рода преступлений в городе за все годы его работы. Всякое бывало, такого — нет. Не из местных… Так и то сказать, город Рудный стоял на бойком месте — его пересекали и Смоленская железная дорога, и Смоленское шоссе, и множество других оживленных трасс. Район экологически чистый. А и до областного центра не так далеко — напрямик так 70 км., по шоссе-80, по грунтовке можно насчитать и 60, по железной дороге все сто. Как ехать. Здесь в округе множество дач, особняков смоленской элиты. И роскошные коттеджи смоленской братвы. А не пойман, не вор, как говорится. Да и присматривать за всеми этими местами отдыха «пацанов» нет такой возможности… Так что версии, о которых ему рассказал вчера поздно вечером Сережа Петруничев, имели право на жизнь. Могли запросто девчушку вывезти на свою «баэу» смоленские «братки» изнасиловали и убили, чтобы не «базарила», привезли в Рудный, сбросили за изгородь, — чего тратить время?
Пока что Конюхова и Каценеленбоген не смогли сказать, один был насильник, или в группе. Грубо, жестоко, зверски, — но это мог сделать и одиночка. Маньяк? Тоже возможная вещь. Ну не ограбление же? Чего у фабричной девчонки грабить? Петруничев доложил, что ничего не дал первоначальный осмотр крохотной квартирки в общежитии «Трикотажницы» для малосемейных, состоящей из комнатенок с сидячим душем, туалетом, встроенной в стену кухонькой (плита и раковина), комнатушки в 12 квадратных метров. Самым тщательным образом квартиру эту обследовали Гвоздев и Потапов. Очень скромно жила девушка. По данным оперативников, была она сиротой, ни от кого матпомощи не получала, жила на весьма скромную зарплату технолога фабрики. Да и ту платили последние десять лет нерегулярно. Тут состояньице не скопишь. Почему то полковник все чаще задумывался о следках, которые могли бы привести от изувеченной нелюдями девушки к смоленским братанам. То, что изнасиловали и убили, — это одно. А что в г. Рудный подбросили — другое. Хотя эксперт Конюхова и утверждает, что факт насилия и убийства скорее всего был где-то вне стройки, но методики экспертиз несовершенны. Могли, конечно, и здесь. А могли у себя на «малине». И подбросили, чтоб подлянкой своей каверзу сделать ему, Скибко? Маловероятно, но вещь возможная. Сколько раз он хвост братве прищемлял. Отвадил постепенно «караванами» на больших скоростях приезжать из Смоленска, — с мигалками, сиренами, на «шестисотых»… Отобрал, несмотря на вонь «покровителей» бандюков, и мигалки, и сирены, подержал трое суток в рудненском КПЗ, — присмирели. Хотя, конечно, после арестов и тем более после осуждения смоленских «пацанов» из банды Рясного было все — и стреляли в его машину из леска, и трактор на пути ставили, и шины прокалывали, и дачку крохотную на 6 сотках в пяти км. от Рудного поджигали. Оказалось, что настырная борьба рудненской милиции с «привилегиями» смоленских бандитов может им казаться опаснее, что крутые милицейские акции в форме "мордой в снег". Все по закону, ничего не опротестуешь, а и ехать в рудненский район им становится все неуютнее. — Может, подлянку мне подбросили? — подумал полковник. — Специально труп привезли в Рудный, чтоб намекнуть неподкупным рудненским «ментам», что и они под Богом ходят? — Нет, уж слишком мудрено. Полковник еще раз перечитал докладную записку Петруничева, перебрал в памяти то, что он рассказал ему о версиях вчера поздно вече ром. — Есть еще одна версия, которой нет пока у оперативно-розыскной группы и следствия, — подумал Скибко. — Кавказцы. "Квартирный вопрос". Дело в том, что Скибко на всю Смоленскую область славился своими строгостями с паспортным режимом. |
