– Извини, – проговорил он.

Я не могла думать об этом, как о ребенке, потому что если бы я так сделала, я начала бы сомневаться. Я не могла себе позволить эти сомнения сейчас. Сегодня мне нужен был доктор и диагноз.

– Может быть вариант и без тигров, – сказал Джейсон.

Я посмотрела на него. Он снова отвел глаза.

– Что может быть настолько плохим, чтобы ты продолжал отводить взгляд?

– Я боюсь, что ты сойдешь от этого с ума.

Я вздохнула.

– Уже поздно сходить с ума, Джейсон. Если есть способ избежать войны между Сент‑Луисом и Лас Вегасом, просто скажи мне. Я вся превратилась в слух.

– Если ребенок будет, он может с легкостью оказаться моим. Тогда он мог бы родиться человеком или тигром, или ликои. В ребенке простого оборотня они не заинтересованы.

Я снова вернулась к размышлениям. Если Джейсон не рассказал мне всего плохого, что я должна знать о вертиграх, значит это может свети меня с ума или, по крайней мере, выбить из колеи

– Ты рассказал мне кучу всего неприятного о тиграх, так что это вроде как уже хорошие новости.

– Да, – подтвердил Джейсон, все еще наблюдая за мной.

– Если мы сможем убедить тигров, что это только наша с тобой проблема, смогу ли я добраться до больницы и получить ударный контрацептив?

– Твое тело, твой выбор.

– И как же мы их убедим, что это только наше дело?

– Мы солжем.

– Ты не сможешь солгать оборотням, они же чуют запах лжи.

– Сегодня ты настолько расстроена, что уже пахнешь стрессом и страхом. Даже твой пульс в ненормальном состоянии. Они сейчас просто не смогут тебя прочесть.

– И что мы им скажем?

– То, что у нас порвался презерватив до того, как мы сюда приехали. Черт, Анита, мы можем даже сказать, что у тебя был секс с Натаниэлом прямо перед отъездом. Он верлеопард, леопарда они скорее всего тоже не захотят, как и волка.

Я задумалась над этим.

– Хорошо, подожди, ты сможешь соврать достаточно хорошо, чтобы обдурить двух оборотней.

– Пятерых.

– Что?

– Мы не сможем сказать Ричарду, Джамилю и Шанг‑Да о нашем плане. Мы должны будет солгать всем, кто сейчас находится в номере, иначе не сработает.

– Ричард будет… он…, ‑ я не смогла закончить мысль.

– В бешенстве, – предложил Джейсон.

– Он будет в бешенстве, я не говорила ему, что у нас был случай порванного презерватива.

– Да, но если у нас получится вырваться из лап тигров, он потом тебе это простит, когда мы ему все объясним. Но Ричард и Шанг‑Да не умеют врать.

– Джамиль умеет?

– Джамиль лжет, как дышит, он даже умеет справиться с собственным пульсом.

– Настолько, – удивилась я.

Джейсон кивнул.

– Ты тоже можешь так управлять собой? – спросила я.

– Нет.

– Тогда это не сработает, – заметила я.

– Анита, я тоже был под действием чар. Я ведь тоже в шоке. Но больше всего я боюсь, что ребенок действительно мой. Я хочу сказать, что мне придется объяснять своему самому лучшему в мире другу, почему я, одолжив у него любовь всей его жизни всего на выходные, вернул ее в положении? Я хочу сказать, что Мика будет в ярости, но перед Натаниэлом я вообще не хотел бы оказаться. Поверь мне, Анита, у меня сейчас такая буря эмоций, что я в состоянии скрыть под ней любую ложь.

Я потянулась и коснулась его плеча. Он положил голову мне на руку.

– Я должен был лучше хранить тебя. Мне так жаль, Анита.

– Возможно, ты не смог бы меня вообще защитить от этого, Джейсон.