– Да, – согласился Джеффри. – Все же не могу понять, почему она не освободила комнату Дженни.

– В комнате Дженни ей ничего не было нужно, так?

– Так, – согласился Джеффри.

– Ты там ничего не обнаружил?

– Ничего. Бензином, должно быть, залили семенную жидкость.

– А больше там ничего не было?

– Ничего. Фотосъемок там не производили. Может быть, это была единственная чистая комната в доме. Не могу поверить, что все это происходило в нашем городе, и об этом никто не догадывался.

Он потер глаза, чувствуя, что невероятно устал.

Сара взяла бутылку и наполнила бокал вином.

– Помнишь, что она мне сказала? Она спросила, делала ли я Дженни вскрытие? Думаешь, она имела в виду кастрацию?

Джеффри на секунду задумался.

– Возможно.

– Я все прокручиваю в голове то интервью и, когда дохожу до этого момента, почти вижу, как изменилась Дотти. Понимаешь, о чем я говорю? Видно было, что она испытывает большое облегчение.

– Да, – сказал Джеффри, хотя он не помнил.

Ему казалось, что интервью было в другую эпоху.

– Я позвонила в больницу, – сказала Сара. – Марк все еще не пришел в сознание.

– А какой прогноз?

– С ГМН трудно сказать, – ответила Сара и, спохватившись, пояснила: – С гипоксическими мозговыми нарушениями. В мозгу многочисленные гематомы. Пока опухоли не спадут, нельзя сказать, какой вред они принесли пациенту. Чем дольше это продолжается, тем хуже.

– Есть ли у него шанс быть нормальным?

Сара покачала головой.

– Нет.

Помолчала, чтобы Джеффри вник в ситуацию.

– Он уже никогда не будет прежним. Если очнется. Слишком большой вред.

– Мне казалось, что он педераст.

Сара допила вино и поставила бокал на пол.

– Думаешь, это Тедди Паттерсон побил его? Когда он пришел в клинику?

Джеффри уже позабыл об этом.

– Возможно. А что же Лэйси? Зачем Марк погнался за ней?

– Возможно, боялся, что она все расскажет.

– В журналах мы ее фотографий не видели. Может, здесь замешан Тедди Паттерсон?

– Все может быть, – сказала она. – А что если это он был в черном «сандерберде»?

– Вряд ли. Скорее всего, в это время он был в больнице, – возразил Джеффри. – Попрошу Фрэнка проверить, хотя я уверен, что он был подле жены.

– Если Лэйси – мать ребенка, то кто, по твоему мнению, отец?

– Не знаю, – сказал Джеффри, потому что все, что было ему известно, казалось бессмысленным.

Он приложил руку к глазам, пытаясь что-то понять. Последнее время каждое дело, за которое он брался, было связано с каким-то извращением и забирало с собой частицу его души. Ему хотелось какого-нибудь простого расследования – замешанного на деньгах или на ревности. Да ладно, любое другое, лишь бы не то, в котором опасность подстерегает детей.

Сара, должно быть, почувствовала его страдания. Подвинулась к нему. Джеффри тоже двинулся навстречу, и она положила голову ему на грудь.

– От тебя все еще пахнет дымом, – сказала она.

– Это все взрыв.

Сара провела пальцами вдоль его груди, но делала она это, скорее, чтобы убедиться в том, что он рядом, а не для того, чтобы возбудить его. Накрутила на палец его волосы и сказала:

– Я хочу, чтобы завтра ты был осторожен.

– Я всегда осторожен.

Сара села повыше, чтобы заглянуть ему в глаза.

– Осторожнее, чем обычно, – сказала она.