А ему, варвару, было скучно и немного грустно. Сказка закончилась. Он был лишним в этом счастливом, ликующем мире. Коронация, раздача пряников (новому королю без раздачи пряников нельзя) - и все. Умерших не вернешь. Он, варвар, чувствовал себя потерянным в этой огромной толпе. Потерянным и страшно одиноким. Куда более одиноким, чем тогда, в лесу. Перед тем, как встретил Тилу…

    На его плечо опустилась рука. Варвар дернулся, как от удара, резко обернулся. И встретился взглядом с Талем.

    -  Мы с тобой, - сказал тот, не обращая внимания на торжественную церемонию. - Мы по прежнему с тобой, бродяга. Держись.

    Варвар открыл рот для того, чтобы достойно ответить… и неожиданно заплакал. Не от боли и не от счастья. Просто от невозможности высказать словами то, что он сейчас чувствовал.

    Кто сказал, что мужчины не плачут? Быть сильным - отнюдь не значит, скрывать свою слабость… Сильный и черствый - это ведь совсем разные вещи…

    На другое плечо опустилась тонкая кисть Лани. Рыжеволосой ведьмы, которая только пауков одних и боялась.

    -  Мы с тобой, - тихо повторила она слова Таля. - Мы разделим твою печаль. Мы отгоним твое одиночество. Мы здесь, рядом…

    -  Это хорошо, - сквозь слезы, улыбнулся Нанок.

    -  Хозяин, давай, башку кому-нибудь открутим? Или хочешь, я тебе сказку расскажу? Однажды некий принц вдруг стал королем…

    -  А некий шут - премьер-министром, - фыркнул, обернувшись, Лемур. - Что хнычешь, дубина кассарадская? Клянусь Беодлом, я не глядя поменялся бы с тобой местами. Орье этот… надо же так подставить ни в чем не повинного шута! Друг, называется!

    -  Не буду я с тобой меняться, - пробурчал варвар. - Обманешь, небось, наивного человека из Кассарада. С вами, цивилизованными, ухо востро надо держать. И секиру наготове… иначе и уха этого самого лишишься…

    -  Да ладно, братан, не грузись, - заявил Боресвет. - Ну, хочешь я тебе, в натуре, башку колдовскую подарю? Вот принц наш децил королем станет, отмечать пойдем… Давненько я не нажирался, если вдумчиво разобраться, в натуре…

    -  Вроде позавчера пили на дне рождения? - недоуменно спросил бывший шут, загибая пальцы по дням. - Или поза-позавчера? Что-то у меня с чувством времени неладно…

    -  Да это разве пьянка? - справедливо возмутился Боресвет. - Это так… разминка была. Я же до последнего момента все помню!

    -  Это до которого? - ехидно поинтересовалась Лани.

    -  Гмм… а вот этого - не помню, - сознался воин, почесав в затылке.

    Таль с удивлением обнаружил, что пожилой священник в мантии архиепископа прервал свою речь, и теперь вся толпа слушает исключительно их разговор, затаив дыхание. Что и говорить, для простого люда беседа о пьянках куда ближе, чем непонятные слова о величии и справедливости. Не так уж далеко мы и ушли от варваров, подумал Таль.

    -  Если вы уже закончили, я хотел бы вернуться к свое коронации, - невозмутимо заметил все еще принц. - Разговоры о пьянках можно и отложить… до ближайшей пьянки, хотя бы. И уж совсем не дело говорить о столь увлекательных вещах, когда будущий король изволит страдать под грузом будущей же короны

    Участникам беседы сразу стало стыдно, и они замолчали. Нанок чувствовал плечом плечо Таля, и едва заметно улыбался. Малыш был прав. Он не один. А рядом с друзьями - какое может быть, к Беодлу, одиночество?

    III

    -  Ты здорово вырос, ученик, - голос Учителя был ласковым и каким-то печальным.