|
Мы на него так надеялись, а он снюхался с силами зла, почувствовал вкус денег… Как бы там ни было, стране нужен диктатор, который железным маршем пройдет по всей России. Тогда наступит порядок. Тогда на коленях приползут и Чечня, и Польша, и все остальные. Это ничего, что атаманы других казачьих войск юга России — Донского, Кубанского, Ставропольского — нас не поддерживают насчет того, чтобы вооружаться и занимать Наурский и Шелковской районы Чечни. Нас боятся, потому что мы непредсказуемы, а что будет завтра — неизвестно.
Терпухин поежился. Все это он уже слышал. Его интересовала на данный момент только его собственная судьба. Петров подошел к шифоньеру, вытащил оттуда пачку денег и потертую кобуру. — Денег тебе дам, Юра, — сказал бывший кэгэбист, — потому как ты тоже родом из казаков. Если бы мы друг другу не помогали испокон веков, казачества давно бы не было… Петров расстегнул кобуру и вынул пистолет ТТ с темными эбонитовыми ручками. — Вот, самое безотказное оружие. ТТ тридцать девятого года выпуска. В обойме семь патронов, восьмой — в патроннике. Я всегда так делаю, чтобы ослабить пружину. Этот пистолетик для меня самый лучший, самый преданный друг… — А как бьет? — поинтересовался Терпухин. — Стрелял недели две назад. Горлышко бутылки отбивал с двадцати шагов. Ну, как у меня рука? — улыбнулся Петров. — Будь осторожен, ты теперь вне закона.
На городской улице Терпухин долго ждал, когда по ней проедет какая-нибудь милицейская машина. Наконец дождался. Милицейский «уазик» затормозил, Юрий подскочил к водителю и попросил: — Подбросишь к отделению? — Садись, — кивнул сержант, но в то же мгновение почувствовал, как в его бок уперся ствол оружия. — Проклятье, — пробормотал сержант. — Чего вам от меня нужно? — Руки положи на приборный щиток, — скомандовал Терпухин. Он обезоружил милиционера и, держа его под прицелом, приказал ехать. На выезде из города возле поста ГАИ гаишник взмахнул жезлом, но, увидев за рулем своего коллегу, кивнул, мол, проезжай, не останавливайся. Когда они отъехали от города, Терпухин сказал сержанту: — Я не убивал этого Хорхоева. Мне придется довериться тебе, а тебе придется поверить мне. Я знаю, ты парень прямой, поэтому слушай меня внимательно… Сержант пошевелил губами. — Я не могу играть в открытую, — продолжил Терпухин, — но если я буду знать, что ты поможешь мне, мы сможем вдвоем раскрыть весь заговор. Все остальные гоняются за мной, но это ложный след. Я устрою так, что ты возьмешь знаешь кого? — Кого? — Настоящего убийцу. С потрохами… Это будет самое громкое дело в истории города… И тебя повысят сразу до капитана. — Но это так неожиданно, — промямлил сержант. Видимо, чтобы принять какое-то решение, он должен был собраться с духом. — А что я должен делать? — наконец спросил он. — Подвезешь меня к станице Орликовой и незаметно передашь человеку по фамилии Бузуев записку. — А это еще кто такой? — Это мой партнер. — А почему вы сами не можете этого сделать? — Люди Хорхоева ищут меня повсюду. Я нигде не буду в безопасности. Прежде всего они бросятся к моему дому. Им и в голову не придет, что я стану прятаться в милицейской машине. Ведь милиция меня тоже ищет. Я — вне закона.
<style name="Heading212pt1">Глава 40. </style><style name="Heading20">Видеокассета ценою в жизнь</style>
К вечеру они подъехали к станице. |
