— Его тело взял кто-нибудь?

— Нет, сударь, никто. Меня даже это очень удивило.

— Почему же?

— А потому, что у этого пьемонтца был в Париже брат.

Оскар дрогнул.

— А! Вот как! У него был в Париже брат?

— Да, как же! — Сторож рассказал о визите Луиджи.

— О, черт меня побери! Если бы я только знал. А между тем тайный голос все время говорил мне, что это очень подозрительная личность. У него препротивная рожа, рожа арестанта! Этот человек такой же брат Донато, как и я!

— Да кто же он такой?

— Его сообщник!

— Да разве Донато совершил какое-нибудь преступление?

— Он, во всяком случае, помог совершить его.

В это время в больнице начали звонить в колокол.

Послышался шум шагов, показалась группа больных, и среди них — Сухарь. Он, кажется, еще больше похудел и шел, с трудом передвигая ноги. Лицо его было зеленовато-бледное.

Оскар сделал несколько шагов ему навстречу:

— Вот видишь, старина, я сдержал свое слово! Настоящий хронометр!

Товарищи крепко пожали друг другу руки.

— Возьми-ка меня под руку, — сказал Оскар, — да обопрись хорошенько: у тебя ходули что-то не очень того.

— Это от воздуха, ну да и холодновато на дворе, а в палате-то жарко! Меня и прохватило. Это не беда! Разок-другой чокнемся, оно и пройдет!

Друзья вышли из госпиталя и направились в ближайший кабачок.

В восемь часов утра Луиджи и Пароли уже сидели в кабинете последнего.

— Наш интерес заставляет нас действовать во что бы то ни стало, действовать немедленно, и притом энергично! — говорил Луиджи. — Полиция вся на ногах и положительно не знает, за что взяться. Нас, то есть вас и меня, ищут повсюду.

— Я могу начать действовать не раньше как послезавтра, — сказал Анджело. -, Я назначил операцию на этот день.

— Измените срок, назначьте на завтра! Я же буду действовать сегодня ночью. Не надо оставлять промежутка между смертью Оскара и тем, что вы решили сделать. Почем знать, что может случиться?

— Ты, может быть, и прав, — проговорил Анджело сквозь зубы, подумав с минуту.

— Так устраните опасность! Это в ваших руках — стоит только сделать операцию завтра. Сегодня ночью Оскар Риго будет, конечно, ночевать дома, а завтра к утру он будет уже неопасен.

— Да! Ты убедил меня! — воскликнул Пароли. — Завтра же дочь Анжель Бернье ослепнет!

— Ну, вот и чудесно! Теперь я совсем спокоен!

Между тем наступил час консультаций.

Луиджи ушел.

С того дня, как Эмма-Роза поселилась у доктора Пароли, Анжель не пропустила ни одного дня, чтобы не навестить дочь. Она проводила с нею часа два утром, затем уходила и снова возвращалась после обеда.

И в то утро она сидела уже часа полтора у Эммы-Розы, как вдруг отворилась дверь и в комнату вошел доктор Пароли. На губах его играла приветливая улыбка.

— А вы все около моей милой пациентки! — обратился он к Анжель, протягивая ей обе руки.

— Я бы хотела ни на минуту не расставаться с нею. Мне так хочется видеть ее поскорее здоровой!

— Еще несколько часов ожидания и терпения…

— Два дня ожидания! Это ужасно долго.

— А может быть, я сокращу этот срок?

— Вы решили сделать операцию раньше?

— Может быть.

— О, сделайте это, доктор, ради Бога! — с живостью заговорила Эмма-Роза и сложила свои маленькие ручки умоляющим жестом.